О благодеяниях

[1] Если же всем, что имею, я обязан своему началу, то заметь, что начало мое – не отец и даже не дед. Ибо всегда будет оставаться нечто такое, откуда исходит начало ближайшего начала. Но никто не станет утверждать, что я более обязан неизвестным и вне пределов памяти находящимся предкам, чем отцу; а ведь я (был бы) более обязан этим предкам (чем своему отцу), если бы отец мой был обязан им тем самым, что произвел меня. «Всё, – говорят, – что я сделал для отца, хотя это и велико, тем не менее стоит ниже по достоинству родительского дара, ибо я не существовал бы, если бы отец не родил меня». Подобным образом и в том случае, когда кто-нибудь излечит отца моего, больного и близкого к смерти, я не буду в состоянии сделать для такого человека ничего, что не уступало бы его благодеянию: ведь отец не родил бы меня, если бы не был излечен? Но посмотри, не будет ли более справедливым обращать внимание на следующее: принадлежит ли мне, моим силам и моей воле то, что́ я был в состоянии сделать и что сделал? [2]Посмотри – что такое само по себе событие моего рождения? Ты увидишь, что это есть нечто маловажное и неопределенное, общая причина как добра, так и зла, несомненно, первая ступень ко всему, но еще не важнейшая всего благодаря тому, что первая. [3] Я спас отца, возвел его на высшую степень почести, сделал начальником в своем городе и не только прославил его, благодаря совершенным мною подвигам, но и доставил ему самому обильные и легкие, сколько безопасные, столько же и славные, средства для совершения подвигов. Я приобрел почести, богатства, все, что́ привлекает к себе человеческий дух, и, превзошедши всех, унизился пред ним. Скажешь: [4] «То самое, что ты был в состоянии это сделать, есть дар твоего отца». Отвечу тебе: «Конечно, так, если бы для совершения этого достаточно было только родиться. Но как скоро самая жизнь есть лишь малейшая доля того, что требуется для хорошей жизни, и как скоро ты даровал мне (лишь) то, что́ мне обще со зверями и некоторыми весьма малыми и даже весьма отвратительными животными, то не приписывай себе того, что́ не происходит от твоих благодеяний, хотя и не обходится без них».

Глава 31

[1] Представь, что я возвратил жизнь за жизнь. И в этом случае я также превзошел твое благодеяние, потому что я дал жизнь сознающему это и сознавая сам, что́ даю; потому что я дал жизнь тебе не ради своего чувственного наслаждения или, во всяком случае, не чрез это наслаждение; потому что сохранить душу настолько важнее, чем получить ее, насколько легче умереть, не испытав страха смерти. [2] Я даровал жизнь тому человеку, который может ею немедленно воспользоваться, ты же – такому, который не в состоянии знать, живет ли он; я даровал жизнь боящемуся смерти, ты даровал мне жизнь, дабы я мог умереть[127]

; я даровал тебе жизнь полную, совершенную, ты произвел меня на свет не имеющим разума, бременем для других. [3] Ты хочешь знать, как невелика услуга даровать жизнь таким образом? Допустим, ты выбросил (ребенка): очевидно, родить его было дурной услугой[128]

. Отсюда по справедливости я заключаю, что соитие отца и матери представляет ничтожное благодеяние, если к нему не присоединяются другие, последующие за этим первоначальным даром благодеяния и не придают ему смысла вследствие других попечений. [4] Не есть благо – только жить, но – жить хорошо. Положим, я живу хорошо, но ведь мог жить и худо: таким образом, тебе принадлежит лишь только то, что я живу. Если ты считаешь за мной в долгу сообщенную мне чрез тебя жизнь, обнаженную и скудную разумом, и гордишься этим как великим благодеянием, то подумай, что ты считаешь за мной (в долгу) такое благо, каким пользуются мошки и черви. [5] Далее, не говоря уже ни о чем ином, кроме того, что я обучился прекрасным искусствам, дабы совершать правильный путь жизни, ты в самом благодеянии своем получил уже более, чем дал. Ибо ты представил меня себе необразованным и неопытным, а я представил тебе в своем лице такого сына, рождение которого дало тебе радость.

Глава 32