О чем молчит карта

На следующий год он снова пустился в плавание и на этот раз достиг острова, который назвал Санта Мария. Открытый остров был невелик и почти необитаем. Португальцы не нашли здесь ни людей, ни животных. Единственными обитателями острова были птицы, доверчиво разгуливавшие у ног высадившихся на берег мореплавателей и без малейшего страха дававшиеся в руки.

Во время пребывания на острове Санта Мария произошел случай, который, может быть, прошел бы незамеченным, если бы впоследствии он не помог найти остальные острова архипелага. С корабля бежал невольник. Спрятавшись в укромном месте, он дождался, пока корабли покинули остров и отплыли обратно в Португалию. Долгое время он оставался на острове в полном одиночестве, питаясь кореньями и птицами, которых ловил руками.

Когда экспедиция Кабрала вновь посетила Санта Марию, он возвратился на корабль и рассказал, что однажды, бродя по острову, взобрался на одну из вершин и стал всматриваться в даль, в надежде увидеть паруса португальских кораблей. Но куда он ни смотрел, повсюду простирался пустынный океан. И только в северной стороне его острый взгляд разглядел что-то черное. Он напряг свое зрение и с трудом разглядел контуры острова. Неясные очертания гор то четко вырисовывались на фоне лазурного неба, то вдруг исчезали в туманной дымке.

Пользуясь этими указаниями, Кабрал направил корабли на север и в 1444 году открыл увиденный невольником остров. Он его назвал Сан-Мигел, поскольку открытие произошло в Михайлов день.

В последующие годы последовательно были открыты острова Терсейра (т. е. Третий), Пику, Грациоза, Файяль. Каждый вновь открытый остров отстоял все дальше от берегов Европы. Последними были обнаружены острова Корво и Флориш. Они составляли крайнюю северо-западную группу архипелага.

Здесь, так же как и на Санта Марии, португальцев поразило обилие птиц, среди которых особенно много было ястребов. Вне всякого сомнения, пернатые хищники составляли большинство населения открытых островов. Португальские мореплаватели решили назвать архипелаг именем его коренных обитателей. Это название удачно согласовалось с именем, данным островам много лет назад арабами.

С тех пор острова, затерянные в просторах Атлантического океана на расстоянии более полутора тысяч километров от берегов Пиренейского полуострова, стали именоваться Азорскими, т. е. Ястребиными, потому что по-португальски ястреб — azor.

ЛЬВИНЫЕ ГОРЫ

На эти берега высаживаться небезопасно, чернокожие здесь очень воинственны.

— Возможно ли! А разве кто-нибудь уже бывал в этих местах? Признаться, мне думалось, что мы первые зашли так далеко.

— Как? Вы не слышали о гибели небезызвестного Нунью-Триштана и большинства его спутников в этих краях? Об этом было много разговоров в свое время. Впрочем, чему я удивляюсь? Вы еще так молоды, что вряд ли могли об этом что-либо знать!

Собеседники стояли на палубе корабля, медленно плывущего вдоль африканского побережья.

Это было небольшое португальское судно, одно из многих, отправлявшихся в середине XV столетия на поиски земель, богатых золотом, пряностями и даровой рабочей силой. Чернокожих обитателей африканских берегов португальские мореплаватели насильно увозили с собой и по возвращении на родину продавали в рабство, получая на этом большой барыш.

Один из разговаривающих, пожилой человек с суровым лицом, изборожденным морщинами, был начальник экспедиции по имени Перру да Синтра. Его собеседника звали да Кошта. Он был молод и, видимо, только начинал свою самостоятельную жизнь, пустившись в это рискованное, полное опасностей плавание, Синтра равнодушно взирал на проплывавшие мимо корабля берега, зато его молодой спутник не отрывал восхищенного взгляда от сменявших друг друга картин пышного великолепия тропической природы. Его приводило в восторг все— и густая зелень спускающихся почти к самой воде тропических зарослей, и внезапно открывающиеся уютные бухточки, окаймленные желтым песком пляжей, и виднеющиеся впереди в легкой дымке вершины невысоких гор.

— Извольте, если хотите, я расскажу вам историю Нунью-Триштана, — продолжал Синтра, снисходительно посматривая на оживленное лицо своего собеседника. — Она очень поучительна для тех, кто решил посвятить свою жизнь морскому промыслу. Слушайте же внимательно.

Несколько лет назад (если мне не изменяет память, было это в 1443 году) Нунью-Триштан, слывший опытным мореходом, отправился в плавание на юг вдоль побережья Африки, как мы сейчас с вами, на поиски новых земель и благодаря упорству и настойчивости сумел не только достигнуть мыса Бранку, но и проникнуть южнее его. Оставив позади этот мыс, Нунью-Триштан продолжал плыть дальше и вскоре увидел группу островов. Оказалось, что острова обитаемы, на них там и здесь виднелись селения, а на берегу одного из островов, к которому подошел близко его корабль, стояли чернокожие, разбившись на несколько групп. При ближайшем рассмотрении островитяне произвели на мореплавателя самое благоприятное впечатление. Они были прекрасно сложены и казались сильными и выносливыми.