О чем молчит ласточка

Юра взглянул на него с любопытством, медленно отпил, будто обдумывая, что сказать.

— И какой она стала? Знаешь, после… — Он замялся.

— Хорошим человеком стала. Истеричности и глупости ей, конечно, не занимать, но в целом… — Виски ударил в голову и развязал язык. Володя чуть не сболтнул лишнего. — Вообще Маша, считай…

«…помогла мне с тобой встретиться…»

— …за что боролась, на то и напоролась, как говорят. Тут такая история странная произошла с ней…

Володя рассказал ему про Машиного сына — в общих деталях, не углубляясь в подробности. Умолчав о том, как эта ситуация повлияла в итоге на самого Володю.

Юру эта история развеселила еще больше:

— Надо же, в самом деле какая-то ирония судьбы. Ну, может, теперь она поймет и не будет мешать их счастью, в отличие от того, как… тогда…

Володя внутренне замер. Снова тема их общего прошлого тяжелой недосказанностью повисла в воздухе. Юра, видимо, тоже не решался об этом говорить. Но кто-то из них должен был задать главный вопрос. Нет, не кто-то — его должен был задать именно Володя.

«Почему ты нашел меня?»

Но сам не знал, что хочет или чего не хочет услышать в ответ: «Потому что ты до сих пор дорог мне» или «Я искал другого тебя»?

Они молчали. Виски закончился, отвлечь себя стало нечем, переключить внимание — не на что. Не коньяк же открывать.

— Я полдня сегодня бродил по «Ласточке», — признался Юра спустя несколько минут. Говорил он будто нехотя. — Вспоминал. Я шел под иву и, знаешь… отгонял от себя всякую надежду. Я даже представить не мог, что ты окажешься тут, совсем рядом и… Теперь сижу, смотрю на тебя и никак не могу в это поверить. Там, — он махнул рукой в сторону окна, — все заброшено. Но я все помню. И тебя помню не таким, как сейчас. Логикой я понимаю, что ты изменился, ты уже не тот, ты другой, но…

«Другой, — мысленно повторил Володя. И добавил: — Настолько другой, что, узнай ты меня настоящего, никогда бы не захотел встретиться снова».

А вслух произнес:

— Ты тоже изменился. Конечно, иначе и быть не могло, столько всего…

Юра его будто и не слушал.

— Ты счастлив? — перебил он.

Вопрос застал врасплох. Такой, казалось бы, простой, но Володя не моргая уставился на Юру.

«Нет! — закричал внутренний голос. — Конечно, нет. Конечно, я несчастлив, я одинок. Иногда мне кажется, что будущего не существует, что я застыл в прошлом, что предал сам себя, что собственноручно разрушил самое светлое, что было в моей жизни…»

— Не знаю, — соврал он. — У меня вроде бы есть все: дом, работа, достаток…

— А… Есть кто-то? — Юра нервно потер скулу. — У тебя?

Володя задумался. Не знал, как ответить, чтобы и Юру не обмануть, и не раскрыть подробностей отношений с Игорем.

— Ну… «кто-то» есть.

— Важный для тебя?

— Нет, — усмехнувшись, Володя качнул головой. — Неважный.

Юра никак не отреагировал, лишь продолжил смотреть ему в лицо, но избегал встречаться взглядами.

— А у тебя? — Володя не был уверен, действительно ли хочет узнать правду, но все же спросил.

Юра медлил. Размял шею, устало откинулся на подголовник кресла, прикрыл глаза.

— Нет. Важного — точно нет. Был когда-то давно — по крайней мере, так казалось. Но не сложилось.

Прозвучало это очень абстрактно — непонятно о ком. На мгновение Володе даже показалось, что о нем. Но он отбросил эту мысль.

— Ты надолго в Харькове?

Продолжая лежать на подголовнике, Юра снова качнул головой.

— Завтра днем рейс. Надо бы уже собираться спать. — Он зевнул.

— Давай я тебе постелю, — предложил Володя.

Он резко поднялся на ноги и чуть не охнул. Спина затекла от долгого сидения, а воспалившиеся отметины напомнили о себе — его накрыло волной боли и стыда. Медленно, стараясь не кривиться, Володя дошел до спальни. Головная боль унялась окончательно, но осталось тяжелое опьянение от выпитого на голодный желудок виски. Вдобавок пришла растерянность, замелькали мысли. И все — нечеткие. Зароились эмоции, и их было так много, что Володе на пару секунд показалось, будто возвращается его вчерашнее безумие.

Он рылся в шкафу с постельным бельем, когда услышал неуверенные шаги за спиной. Юра показался в дверях спальни.

— Просторно у тебя тут. — Он обвел взглядом комнату. — Не страшно по ночам одному?

— А кого мне бояться? Призраков пионеров-героев?

Юра хмыкнул.

— Духа графини, которая ищет по ночам свою брошь.

— Да-да, точно, — улыбнулся Володя.

От упоминания героини когда-то придуманной Юрой страшилки на душе стало одновременно и тепло, и грустно.

Володя наконец нашел плед, схватил в охапку вместе с одеялом и подушками.

— Давай помогу. — Юра бросился к нему, подхватил стопку постельного белья. На мгновение они случайно коснулись руками. Ощутив тепло Юриной кожи, Володя внутренне встрепенулся, но виду не подал.

В гостиной проснувшаяся Герда широко зевнула, устрашающе раззявив зубастую пасть, но тут же высунула язык.

— Потеряла нас, да? — Бросив свою ношу на диван, Юра присел рядом с собакой, стал трепать длинную шерсть.