О чём молчал Будда

Конечно, это была страшная авантюра. За три дня можно слетать в космос, вернуться обратно, получить орден и дать не одно интервью общественности. За три дня можно узнать ваши родственные связи, какими хроническими заболеваниями страдала ваша прабабушка, на каком фронте воевал ваш дедушка, а также много других интересных фактов. Шанс, что мне предложат угнанный Пежо — один из тысячи. Именно на этот единственный шанс я рассчитывал. Логика — проста. Если они настоящие, а не показные мошенники, им нет дела кого и как обмануть. Мое сценическое мастерство страдало множеством изъянов, но я верил в человеческую алчность. Олег Николаевич уже считал прибыль. Я видел доллары у него в глазах. Слишком велико искушение.

Я вышел и залез в какой-то джип.

— Ты чего, мужик? — вытаращил на меня глаза водитель. — Ты что, в самом деле?

— До угла, только до угла — плачу три сотни. Она на меня смотрит.

— Кто?

— Она — моя женщина, я должен произвести на нее впечатление. Умоляю!

— Никаких проблем! Только деньги вперед.

Я отдал три сотни, и мы поехали. Готов поспорить — Олег Николаевич стоял и смотрел в окно.

* * *

Отпуск — всегда замечательно, даже если он вынужденный и неоплачиваемый. Можно пойти в музей или на выставку — приобщиться к высокому искусству. Отвезти детей на природу, захватить лохматого пса и поиграть в футбол. Можно прочитать умную книгу или просто нажраться до поросячьего визга, предвкушая, как ты утром откроешь холодильник и достанешь запотевшую бутылку пива.

Я резал бумагу. Собрал в доме всю имеющуюся бумагу и резал ножницами — аккуратно и не спеша. Я делал деньги. Сто долларов — одна банкнота. Тысяча — десять банкнот. Мне нужно было — пятнадцать тысяч. Получается…короче, много получается. Не знаю почему, но я был уверен — Олег Николаевич позвонит в ближайшее время. И что? Где я возьму деньги? А так — вот они, под рукой. Взял и пошел. Еще одна авантюра? С волками жить, по волчьи выть. Да и кто мне даст пятнадцать тысяч? Может быть, Элла Сергеевна или Григорий Аркадьевич?

Отправился на кухню, чтобы передохнуть, и что я слышу? Кто-то лезет ко мне в квартиру! Вставил ключ и пытается провернуть замок. Совсем обнаглели! Мало им погони и стрельбы. Черт! А пистолета у меня нет! Я его, как было сказано, сдал под роспись. Что остается? Время уже пошло — остаются секунды. А если их двое? И оба с оружием? Медленно отступаю и открываю шкафчик кухонного стола. Что это? Вилка не пойдет и ложка тоже не пойдет. Скалка! Пусть будет скалка — она же деревянная. Со всего маха по лбу — мало не покажется. Злодеи замерли или кто вспугнул? И я замер, чувствуя, как бьется сердце. Лучшая оборона — нападение. И внезапность — когда тебя не ждут. Иду в прихожую и выбираю позицию. Куда открывается дверь? Вот за дверью я и встану. И скалку нужно поднять — пуля быстрей, но шанс у меня есть. Ушли? Терпение, Дима, только терпение. Замок вновь ожил, и дверь отползла в сторону, едва не придавив меня к стене. Кажется, пора…

Господи! Как я не взял грех на душу, как не убил — чудо! В последнюю секунду Будда что-то шепнул мне на ухо. Это была она — моя бывшая супруга.

— Скворцов, ты почему не на работе?

— Что?

В моем воспаленном сознании она лежала с разбитой головой — вся в крови.

— Какая работа?

— А к чему тебе скалка? Ты что — пироги печешь? Скворцов, ты меня удивляешь.

И тут эта дура, похоже, заметила мою бледность и испарину на лице.

— Опять пил? Да помоги мне, наконец! Возьми сумку!

Мы заходим в комнату, и раздается новый вопрос.

— Что тут вообще происходит? Ты чем занимаешься?

Про дуру — я погорячился. Несколько минут и она смотрит на меня, широко открыв глаза — она все поняла! Она поняла, чем я занят, — делаю «куклу». Несколько пачек, перехваченные резинкой, лежат на столе.

— Какое твое дело? Ты зачем пришла? — перехожу в наступление я. — Какого черта ты врываешься в мою интимную жизнь?

— Машинка, я обещала Насте машинку.

— Какая еще Настя! Какая, к лешему, машинка!

— Банки закатывать, она на антресолях, только я не помню где. Ты мне поможешь?

Иду на кухню, хватаю стул и возвращаюсь. Почему я не могу придти к ней в любое время? Заставить бросить дела и искать какую-то идиотскую машинку! Почему я всегда должен подчиняться обстоятельствам? Будда смотрит на меня и улыбается. Останавливаюсь на полпути и вижу — крохотный Будда улыбается! Растянул в ухмылке губы и молчит. Ерунда какая-то! Не может деревянный Будда улыбаться — он игрушка. Крохотная, деревянная, но игрушка.

— Где? Где твоя машинка?

— В коробке из-под обуви, она в углу была.

Еще не хватало свернуть себе шею. Лезу на антресоли. Ну и пыли! Хоть снова отправляйся в баню. Вот она — других коробок я не вижу.

— Держи.

Осторожно сползаю вниз, беру стул и поворачиваюсь.

— Скворцов, что это?

Она стоит. В одной руке коробка из-под обуви, в другой…

Я чего-то не понимаю — отказываюсь понимать. Она держит аккуратно перехваченные резинкой доллары. Только доллары настоящие — ошибка исключается. Еще секунда и Дима Скворцов приходит в чувство.

— Дай сюда! — спокойно говорю я.

— Чьи это деньги?

— Не волнуйся — не мои. Оставили на сохранение.