О чём молчал Будда

— С вами все в порядке? — вдруг говорит Элла Сергеевна, чем сбивает меня с толку. — Вы как-то болезненно выглядите. Затем в трубку — нет, это я не тебе. У меня действительно есть Дмитрий Анатольевич. Он к тебе и приедет. Конечно, я ему все объясню. Конечно, позвоню.

— Все будет в порядке, — подсказываю я.

— Что?

— Вы забыли сказать — «все будет в порядке».

Элла Сергеевна медленно кладет трубку и внимательно меня разглядывает.

— А сейчас вы скажете, — говорю я, — Завтра, так завтра. Я договорилась. Вы не возражаете, Дмитрий Анатольевич?

— Что с вами?

— Со мной — ничего. Ужасно разболелась голова. Совершенно неожиданно, без причины… хотя нет, причина имеется…

— Что с вами?

— У вас есть таблетка, а лучше две…

Электроны ведут яростную атаку друг на друга. Тот, что прилетел мне в глаз, крушит на своем пути и другие, ломает их, превращая в пыль. Боже, как больно! Я сейчас взорвусь, уже взрываюсь.

— Вот возьмите, — слышу я, а затем вижу перед носом стакан с мелкими пузырями воздуха — они стремительно поднимаются со дна, где вращается небольшой вихрь.

* * *

Я сидел и молчал. Ждал, когда утихнут взрывы у меня в голове. Они еще гремели. Однако значительно тише. И вот, наконец, прогремел последний. Мне было неловко. Вокруг меня хлопотал едва ли не весь отдел.

— Как медсестра гражданской обороны, — сказала Мария Семеновна, — я вам настоятельно советую прилечь. И марлевую повязку на голову. Лучше влажную.

— А вы, случаем, не эпилептик? — вмешалась Элла Сергеевна. — Мы должны знать. Поймите нас правильно. Мы не против СПИДа. Мы же не какие-нибудь там варвары! Никто вас увольнять не собирается. У нас хоть и нет профсоюза, но мы все женщины. Вы только скажите, вы — эпилептик?

— Нет, я не эпилептик, — заверил я, устраиваясь на кожаном диване. К слову, вполне комфортном, хотя мой диван лучше. — У меня чудовищно разболелась голова. Почему у меня не может разболеться голова? Я разве не умею права?

— Влажную марлевую повязку, — напомнила Мария Семеновна.

— У меня нет марлевой повязки, — призналась Элла Сергеевна и попыталась вновь заглянуть мне в глаза.

— Как сестра гражданской обороны…, — начала было Мария Семеновна, однако ее тут же перебила Кристина.

— Есть прокладки, — сообщила она — прокладки подойдут?

Я вылетел с дивана, словно подо мной сработал взрывной механизмом. Вид у меня, вероятно, был устрашающий — женщины отпрянули в испуге. Я же видел себя в ином образом — посиневший труп с тампоном на голове.

* * *

— У меня тоже случаются приступы мигрени, — слышу я и вижу, что сижу напротив Эллы Сергеевны. В руках она держит трубку. — К тебе подъедет мой сотрудник Дмитрий Анатольевич. Я ему все объясню. Не волнуйся, все будет в порядке.

Признаюсь, в тот момент я был близок к легкому помешательству. А может случиться, что оно и наступило. Я закрыл глаза, однако легче мне не стало. Я услышал голос — чей, понятно. Что я говорил? — сказал он. То-то еще будет. А затем другой голос — Эллы Сергеевны.

— Небольшая просьба. Думаю, вас не затруднит. Кой-какие документы. Я бы и сама, однако как всегда две встречи на одно время. Выручайте, Дима.

В любом обращении главное слово — последнее. А как Элла Сергеевна произнесла мое имя! Тысячу лет не слышал — столько в нем было теплоты. Словно чародей, в один миг она заставила забыть о бушевавшей в моей голове непогоде — она куда-то исчезла. Столь стремительно, что не осталось и следа.

Уже через десять минут я сидел в машине, держа в руках небольшой портфель. Куда? — спросил водитель и, не дождавшись ответа, тронул машину. Обыкновенное такси. Их сейчас тысячи. Я назвал адрес. Водитель кивнул. Обычное поручение доставить бумаги. Однако что-то во мне подсказывало — это начало, которого я терпеливо и долго ждал. Доставить бумаги — всего лишь повод. Затем последует продолжение, возможно, более ответственное поручение, возможно, что-то еще. Смотрю на проплывающий мимо город. Как он изменился! Когда-то тихий и провинциальный, он стал другим. Как меняются дети ваших знакомых. Еще вчера нескладный подросток, а сегодня, если не мужчина, так взрослый юноша. Вот и мой город канул куда-то в прошлое. Возмужал и окреп — не узнать. Ему уже тесно — он рвется и вверх, и вширь. Улицы, запруженные машинами. А сколько их — этих машин! А прошло всего каких-то пять или шесть лет. Невероятно.

Водитель предпринимает очередной маневр. Нынче все ездят, как угорелые — еще одна примета времени. Бьет по тормозам и останавливается там, где нельзя останавливаться. Запрещающий знак возникает, едва ли не перед носом. С удивлением поворачиваю голову.

— Сигареты куплю, — бросает он и включает аварийку.

Жду, лениво поглядывая, как он бежит к киоску. В определенном смысле счастливый человек. Сам себе хозяин и подчиненный. Одно время я тоже подумывал взять в аренду машину и начать «бомбить». Однако понял, это не мое. А ломать себя — занятие скверное.