О дарвинизме

Переходя теперь к очерку теоретических воззрений в Англии, я прежде всего должен заметить, что научное развитие в этой стране вообще шло иным путем, нежели на материке Европы. В Англии мы не видим такого господства школы и однородности направления, которое столь резко замечается во Франции и еще резче в Германии. В Англии несравненно более преобладает развитие индивидуальности и личной инициативы. Мы не станем входить здесь в причины этого явления, которое, однакоже, необходимо констатировать как факт. Таким образом, общеизвестно, что из Англии нередко исходили основы новых и притом самых широких воззрений на природу, примером чего в новейшее время могут служить Дарвин и Уоллес, а в несколько более раннее — Ляйелль. Весьма характерна для Англии также меньшая степень специализации и разделения научного труда, чем та, которая замечается на материке Европы. В Англии, правда, остались на заднем плане некоторые отрасли, которые получили особенно широкое развитие в Германии, как, например, физиология, эмбриология и гистология; но зато ни одна страна в мире не представляет нам такого обширного числа натуралистов, с очень многосторонним образованием и способностью к широким обобщениям, как Англия. Обстоятельство это, по всей вероятности, находится в связи с тем, что Англия в качестве первенствующей морской державы значительно облегчает путешествия в самые отдаленные страны, а путешествие составляет несравненную лучшую школу, чем продолжительное пребывание в аудитории и в лаборатории под руководством профессора. Путешествие гораздо более содействует развитию самостоятельности и притом заставляет отречься от узенькой специальности в пользу более многостороннего и широкого изучения природы. Таким образом, можно признать общим правилом, что большинство английских натуралистов развилось и воспиталось во время дальних странствований. Эдуард Форбес, Гексли, Гукер, а также Дарвин и Уоллес приобрели несравненно больше на корабле, чем в университете, и не школе они обязаны тем, что могли принести столько пользы и геологии, и зоологии, и ботанике, и вообще всему естествознанию. Единственный пример на материке Европы, являющий хотя некоторое подобие английской науки, представляет нам Россия или, правильнее, иностранные члены Петербургской академии. Паллас, Бэр, Миддендорф могут быть поставлены на ряду с английскими натуралистами по разносторонности познаний и широте научного взгляда. Это также натуралисты-путешественники; но только они стоят несравненно более изолированно, чем в Англии, что, может быть, зависит отчасти от национальных причин…

В историческом очерке взглядов на вопрос о происхождении видов Дарвин приводит целый ряд английских писателей, высказывавшихся до него в пользу теории трансформизма; но по большей части ученые эти ограничивались краткими замечаниями о том, что виды изменчивы и могут происходить из разновидностей. Всех более выдающимся представляется Патрик Матью, который еще в 1831 г. высказал основы теории естественного подбора, т. е. указал на то, что виды изменяются в силу переживания особей, отличающихся какими-нибудь признаками, выгодными для сохранения их самих или их потомства. Мысль эта не обратила на себя ничьего внимания, и так как она была высказана, между прочим, без подробного развития и доказательств, то прошла бесследно в науке и получила лишь историческое значение.