О фитнесе, диете и декрете

А я не сразу врубилась, потому что переводила дух после тренажера. Потом посмотрела на недовольное лицо инструктора,  огляделась по сторонам, увидела нахохлившийся взвод влюбленных молоденьких дурочек, и наконец-то до меня доперло.

-- А-а-а,  --  протянула я.  --  Понятно.

Ой,

Свет мой зеркальце скажи.

Да всю правду доложи!

Я ль на свете всех милее,

Всех румяней и белее.

Да?

Пупсик сначала пару раз моргнул, открыл было рот чтобы что-то ответить, но потом передумал и закрыл. А я, дождавшись ошарашенного, считай почти на автомате, кивка, спокойно продолжила:

--  Короче,

Ты прекрасен спору нет,

Только вот тебе ответ:

У меня есть муж и дети,

Они дороже всех на свете.

Усек?

--  Усек,  --  буркнул он.  --  Но… Я вообще-то не об этом.

--  Я тоже. Просто захотелось прикольнуться.

Он с минуту молчал, видимо переваривал инфу, а потом от души рассмеялся.

-- Н-да. А с вами не соскучишься. Я уж было подумал, что и вы…Это… Ну, того…

--  Что "того"?  --  решила так сказать по-лучше уточнить я.

-- Ну это… Туда же,  -- и он мотнул головой в сторону своего “гарема”, и густо покраснел.

-- А-ха-ха! Ты серьезно?.. Не, ну я не спорю, на конкурсе красоты ты бы взял первое место, но!..

Короче, мы с ним подружились.

6

Паша оказался нормальным малым, простым и легким в общении. В нем не было даже намека на распустившегося из-за избыточного внимания женского пола павлина, страдающего синдромом быка-осеменителя.

“Короче, вообще идеальный!” -- в тихаря пускало слюни мое влюбчивое во все красивое маленькое Я.

После двух недель изнурительных мучений, я решила подвести итог. Головой-то я понимала, что еще рано, но сердце требовало, а требовать оно умело. Потому я достала из-под кровати напольные весы, перекрестилась, на всякий случай на видном месте положила валерьянку -- для мужа, ему ведь меня успокаивать, очень тяжело, но с огромной надеждой на лучшее, вздохнула, и …

--  Ур-р-ра,товарищи! Лед, вернее жир, тронулся! Ура! Ура! Ура!   --  запищала-закричала-запела я от счастья, пританцовывая возле весов ритуальный танец всех несчастных, сидящих на диете.

--  Зря радуешься. Это я тебе весы покрутил,  -- раздалось сзади, обламывая мне весь кайф, а говорящему “ля-романтикъ” на сон грядущий.

--  И зачем спрашивается?! --  накинулась с кулаками на супруга. --  Скотина. Я ведь так обрадовалась, поверила, что… А ты!

Мне вот сейчас очень хотелось его убить, а еще больше закрыться где-то в одиночестве и поплакать.

--  Ну все, все. Харе лупить мою многострадальную тушку. Я по-шу-тил. Да-да. Знаю, что криво, но… Эй?! Ты чего это, реветь собралась? А ну прекращай это мокрое дело! Я пошутил, слышишь? Пошутил.

--  Точно?

--  Точно,  --  подтвердил муж для успокоения.

--  Точно-точно?

-- Зайчона. Ничего я там не крутил. Честно, -- заверил благоверный, нежно обнимая за плечи. -- Вот эти цифры -- это лично твоя заслуга. Ты молодец. Самая сильная и волевая женщина на свете.

--  А скоро и самая стройная.

--  Ты и так для меня  --  самая-самая.

И меня так нежно-пренежно поцеловали, что я оттаяла.

7

Следующие дни полетели намного веселее.

Конечно! Результат был на лицо. Вернее, результат был виден по медленно, но уверенно уменьшающейся заднице, и в спортзал я уже спешила как на праздник -- широко улыбаясь и летящей походкой. С девчонками так и не получилось подружиться. Да там и так никто не дружил, все сохраняли воинственный нейтралитет, партизаня за вниманием Пупсика кто во что горазд.

Честно? Курятник меня уже не напрягал своим видом -- наверное, я просто привыкла, и относилась к нему, как к предмету обстановки.

Закончив сегодня упражнения пораньше, я нашла своего инструктора сидящим в углу зала на какой-то установке для наращивания мышц. Парень пересчитывал "валентинки" и хмурился.

--  Недостача?  --   решила я блеснуть остротой.

Он вскинул голову и улыбнулся на эту колкую шутку.

--  Вы правы. Одной не хватает.

-- Наверное моей, -- деловым тоном продолжила шутить я. -- Ничего страшного. Сейчас мы все исправим!

Я вытянула с кармана пачку сухих салфеток, достала оттуда одну и протянула к инструктору руку:

--  Ручка есть?

--  Конечно.

--  Давай, -- приказала, еще сама не особо понимая что наваяю на пахнущей клубникой бумажке. Но когда он со словами "А карандаш подойдёт?" протянул мне коротенький огрызочек, длиною в ладошку, я поняла, что именно будет написано в этой записке.

"Я бы тебя нарисовала", -- быстро накатала на согнутой коленке и протянула ему.

-- Теперь точно все.

-- Угу, -- задумчиво пробормотал он, разворачивая мое "послание", и читая написанное. -- Хм... Это самое оригинальное предложение за три года, что я работаю инструктором. Мне обещали, признавались и предлагали многое, но такое  --  никогда. Вы   --   удивительная женщина.

--  Знаю,  --  отмахнулась от лесного комплимента как будто это было для меня что-то обыденное.  --  Просто я художник по профессии и, как все художники, люблю прекрасное.

--   Прекрасное,  --  повторил за мной он.

-- Ну да. У тебя красивое лицо, и телосложение просто загляденье. Да ты и сам знаешь. Тело не перекачанное, пропорционально сложено. Тебя хочется рисовать.