О героическом энтузиазме

Глаза! Бессмертный пламень есть во мне;Я весь – огонь; он жарко пламенеет;Все близ меня горит в моем огне,Моим пожаром, вижу, небо рдеет.Но вас не жжет мой пламень. Он извнеВас тронуть лишь обратной силой смеет:Не жаром, – влагой вас я обдаю…

Так что ж из двух являет суть мою?Познайте ж вы, слепые,Что побегут от пламеней моихДва родника, источника живых,Кому Вулкан даст части составные.Не раз победой воин тамВенчает бой, где враг его упрям!

Видишь, до какой степени сердце не могло убедить себя суметь из противоположности причины и начала вызвать силу противоположного действия; оно даже не хочет признать возможным способ действия посредством антиперистаза, что означает силу, которую приобретает противник от того, что при бегстве от другого у этого первого индивида соединяется, сужается, поглощается и концентрируется своя сила, которая чем больше удаляется в расстоянии, тем больше приобретает в интенсивности.

Л а о д о н и о. Скажите теперь, что сердцу ответили глаза.

Л и б е р и о.

ПЕРВЫЙ ОТВЕТ ОЧЕЙ СЕРДЦУ

[58]

Ах, сердце, так ты страстью смущено,Что к истине тропинку утеряло,Все, что в нас видно, что утаено,Все то – посев морей. Нам надлежало

Нептуну б дать прибежище одно,Когда бы царство у него пропало.Мы, близнецы, сродни ведь морю; ноТогда огню как брать из нас начало?Иль ты совсем с ума сошло,Решив, что пламя через нас прорвется.Чрез все ворота влаги пронесется,Чтоб нас твоим огнем насквозь прожгло?Иль, может быть, тебе сдается,

Твой блеск сквозь нас, как сквозь стекло,польется?

Я здесь не хочу философствовать по поводу совпадения противоположностей; это я исследовал в книге «О причине, начале и едином»; я хочу допустить то, что обычно допускается, а именно, что противоположности того же рода бывают самыми различными; отсюда легче понять смысл вышеприведенного ответа, в котором глаза именуют себя семенами или источниками, потенциальная возможность которых есть море; отсюда следует, что, если бы Нептун потерял все воды, он мог бы восстановить их в результате деятельности того, в ком находятся, как в основном начале, деятель и материал. Поэтому нет большой натяжки в утверждениях, что не может быть, чтобы пламя не проникло через комнату и дворик глаз к сердцу, оставляя позади столько вод; для этого есть две причины; первая – та, что таких препятствий в действительности не может быть, если в действительности нет таких угрожающих противодействий; вторая – та, что, поскольку в глазах действительно имеются воды, они могут дать жизнь как жару, так и свету: ведь опыт показывает, что и без нагрева зеркала падает световой луч, способный зажечь посредством отражения какую-нибудь подложенную материю, а через стекло, кристалл или вазу, полную воды, проходит луч, способный зажечь подложенную вещь без нагревания промежуточного тела; таким образом, есть вероятность и даже истина в том, что так действуют сухие жаркие давления во впадинах морских глубин. Таким же образом, по аналогии, если не по доказательствам того же рода, допустимо считать возможным, что через скользкое и темное ощущение глаз может быть согрета и зажжена страсть тем же светом, который, в силу того же самого соображения, не может находиться в самой среде. Так и свет солнца, по другому соображению, находится в промежуточном воздухе, один свет – в соседнем чувстве, другой – в общем чувстве, и еще другой – в уме, поскольку от одного модуса происходит другой модус бытия.

Л а о д о н и о. Есть ли еще и другие беседы?

Л и б е р и о. Да! Сердце и очи пытаются узнать, откуда в сердце имеется столько огня, а в очах столько влаги. И вот сердце задает следующий вопрос:

ВТОРОЙ УПРЕК СЕРДЦА ОЧАМ

[59]