О любви, семье и государстве

Естественно, подобный подход вызывает массу возражений, в том числе отсутствие ответов на такие вопросы: как объяснить любовь в терминах «соответствия» между выражением и моими чувствами, тем более, что они становятся «уязвимыми» (безоружными). И самое главное, если любовь есть оценка, как отличать эту оценку от других форм оценок, в том числе оценку моего суждения относительно оценок любви?

Второй подход чаще обозначается как любовь в виде возвращенной ценности. По мнению философа Сингера, такой подход дает возможность отличать «любовь» от «симпатии». (В английском языке здесь противопоставляются love и like.) «Любовь — это отношение без четкой цели», в то время как симпатия есть определенная целенаправленность. Поэтому любовь невозможно правильно оценить, и этим она отличается от других личностных отношений типа благородства, великодушия, снисхождения. «Любовь включает в себя значимость, независимо от того, что стоит этот объект», т. е. какова его цена.

Какого же типа ценность возвращается любящему? По Сингеру, это приверженность и обязательства перед любимым, где некто (субъект) обращается с ним (объектом) как с целью для себя и таким образом отвечает на его (объекта) цели, интересы, заботы и т. д. как имеющие ценность для себя. «Я» ему отдаю, поскольку знаю, что на самом деле даю себе. Таков подтекст данного подхода.

По мысли Сингера, этот подход напоминает концепцию любви как здорового интереса, но разница в том, что-де «любовь со здоровым интересом» является следствием «любви как возвращенной ценности». Иначе, в первом варианте здоровый интерес проявляет любящий, во втором — субъект любви.

Связав два подхода в единое целое, Сингер попадает в капкан тех же самых вопросов: например, как оценить того, от кого ты ждешь «возврата» и вообще, что означает «возврат» и как оценить его ценность? Единственным достоинством этого подхода, по мнению Беннета Хэлма, является то, что в нем выражена идея любви как творческого начала, а не просто ответ на предшествующую ценность.

- - - - -

Любовь как эмоция (Love as Emotion). Вокруг концепции любви как эмоции группируется большое количество ученых (естественно, в основном это философы-психологи), которые также делятся на две подгруппы.

Первая подгруппа полагает, что любовь как эмоция — это «своего рода оценочный и мотивационный ответ на объект». Что это означает? Я пропускаю их споры вокруг термина эмоция, а перехожу к их выводам. Роберт Браун пишет, что эмоция как ментальное состояние есть «ненормальные изменения в теле, вызванные оценкой личности определенного объекта или ситуации, которая повлияла на личность». Эта мудреная фраза всего лишь означает, что при оценке кого-то или чего-то мозг получил дополнительную информацию, способную изменить психологическое состояние субъекта. Что вполне нормально. Тем не менее, эта банальность чудесным образом увязывается с любовью. Концепция эмоций Брауна приводит к таким рассуждениям. Оказывается, в любви мы «обожаем» личность за обладание «определенным комплексом конкретных качеств», которые столь неограниченны (open-ended), что мы можем продолжать любить ее (личность) даже, если она меняется в течение времени. Совокупность этих качеств образует достоинства, которые и оцениваются в любви. Видимо, единственной проблемой этого подхода является проблема оценки самих достоинств, в том числе и достоинств данного подхода.

В этом же ключе о любви с небольшими вариациями пишет и Д.У. Хамлин с некоторым добавлением, что любовь и ненависть являются первичными эмоциями. Не понятно, правда, какое отношение подобные рассуждения имеют к сущности любви.

Вторая подгруппа отстаивает более широкий тезис: любовь как комплекс эмоций. Ее приверженцы, однако, выпячивают то одну, то другую «эмоцию». Амелия О. Рорти поначалу высказывает такую «мысль»: «рационально-психологическое отношение», подобное любви, демонстрирует себя исторически и таким образом «возникает и формируется динамическим взаимодействием между объектом и субъектом». Банальная фраза, которая подвела автора к не менее тривиальной мысли о том, что любовь является не сиюминутным состоянием влюбленности. Скорее, полагает Рорти, любовь должна быть «описана характеристиками эпической истории». Что же, когда философ, тем более женщина, мыслит исторически, это можно только приветствовать.

Анетта С. Баэр также говорит об историчности любви, выдавая не менее глубокую сентенцию: «Любовь — это не просто эмоции, которые люди ощущают в отношении других людей, а комплекс, связывающий вместе эмоции двух или нескольких людей; это особая форма эмоциональной взаимозависимости».