О психологии западных и восточных религий (сборник)

130 Если исключить «статистического преступника», остается обширная область второстепенных качеств и примитивных склонностей в психической структуре человека, который как вид куда менее идеален, зато более примитивен, чем нам бы хотелось[130]

. У нас есть некие представления о том, как положено жить цивилизованному, воспитанному или моральному существу, и порой нам удается соответствовать этим возвышенным ожиданиям. Но поскольку природа неравномерно оделила своих детей дарами, одни люди более даровиты, другие же — менее. Одни могут себе позволить жить пристойно и респектабельно, то есть не выказывая никаких явных прегрешений. Либо они совершают малые грехи, если вообще грешат, либо их грехи скрыты даже от собственного сознания плотной завесой бессознательного. Вообще люди склонны проявлять снисходительность к грешникам, не осознающим собственных грехов. Но природа далеко не так снисходительна и карает неосознанных грешников столь же сурово, как если бы они творили осознанные бесчинства. Как заметил однажды благочестивый Генри Драммонд

[131]

, мы видим, что именно люди высокоморальные, не осознавая наличия у себя другой стороны, приобретают особые «адски дурные» наклонности, которые делают этих людей невыносимыми для родственников. Слава о святости может расходиться широко, однако жизнь со святыми вполне способна вызвать у менее одаренных морально индивидуумов комплекс неполноценности или даже вспышки аморальности. Мораль кажется даром, подобно интеллекту. Ее не «закачать» в систему, где она не произрастает естественным образом.

131 К несчастью, человек как таковой, без сомнения, хорош куда менее, чем он о себе думает или чем ему хотелось бы быть. Все мы отбрасываем тени, и чем меньше тень воплощается в сознательной жизни индивидуума, тем она чернее и плотнее. Если собственные недостатки осознаются, всегда есть шанс их исправить. Более того, эти недостатки находятся в постоянной взаимосвязи с другими интересами и потому непрерывно подвергаются изменениям. Однако если они вытесняются и отчуждаются от сознания, то их уже не исправить, и потому они способны прорываться наружу в те мгновения, когда мы не отдаем себе в этом отчета. Так или иначе, они образуют своего рода бессознательную «преграду» (Hindernis) для всех наших благонамеренных устремлений.

132 Мы несем в себе наше прошлое, то есть человека примитивного, низшего, со всеми его желаниями и эмоциями, и лишь прикладывая чрезвычайные усилия, мы способны освободиться от этой ноши. Если возникает невроз, нам неизменно приходится сталкиваться со значительно разросшейся тенью. Желая излечить невроз, мы вынуждены искать способ сосуществования сознательной личности и ее тени.