Приведем характерный пример. Романовы, как известно, ведут свой род от Андрея Кобылы, командира отряда дружины московского князя Симеона Гордого. Так вот, боярин Шереметев в своей родословной без каких-либо оснований указал, что Андрей Кобыла приехал в Москву из Прус. Придворные историки, развивая эту гипотезу, заявили, что Андрей Кобыла является потомком германского рода прусских королей Камбилов и что прозвище Кобыла (чисто русское прозвище, конь всегда был в почете на Руси) произошло от искаженного имени Камбила (47). При этом творцы таких родословных считали племя пруссов немецким племенем, в то время как пруссы – народность, проживавшая в долине реки Неман, ранее называвшейся Руса, а ее окрестности – Порусье. Отсюда, вероятно, происходит и название племени. Пруссов относят к балтийской языковой группе и полагают их близкородственными литовским племенам. Некоторые филологи отмечают также близость пруссов к венедским западнославянским племенам, но никак не к германским.
Подобным образом создавались псевдозападные корни и многих других аристократических родов. Среди представителей этих родов норманнская теория и находила своих сторонников.
Существенное влияние на распространение этой теории среди русских историков оказал вполне заслуженный авторитет Г.Ф. Миллера как выдающегося собирателя русских архивов.
Основной вред норманнской теории для историографии России заключается в утверждении как непреложного факта, что до IX в. истории русского народа не было и быть не могло. Любые попытки узнать, что же было на Руси до Рюрика, пресекались как бессмысленные, так как, согласно этой теории, до прибытия варягов на их территории жили
За рубежом противники России активно поддержали и пропагандировали норманнскую теорию. Они использовали ее для морального обоснования своей агрессии против России. Норманнская теория была в памятке каждого гитлеровского солдата. Эта теория и в дальнейшем будет использоваться врагами России для обоснования необходимости установления внешнего управления над народами, которые, согласно ее догмам, не способны как к самоорганизации, так и эффективному использованию своих ресурсов. Писатель-историк русского зарубежья говорит так: «Норманнская доктрина пошла на вооружение тех русофобских сил западного мира, которые принципиально враждебны всякой сильной и единой России, вне зависимости от правящей там власти, – и служит сейчас политическим целям: с одной стороны, как средство антирусской обработки мирового общественного мнения, а с другой – как оправдание тех действий, которые за этой обработкой должны последовать».
В основу норманнской теории положены:
– предвзятая трактовка легенды о призвании варягов русского летописного свода XII в., известного как Повесть временных лет, и преувеличенная роль наемного новгородского князя Рюрика;
– сообщения «Бертинских анналов» (летописи при дворе франкского короля Карла Великого) о представителях народа rhos, которых король Людовик I счел шведами;
– имена бояр великого киевского князя Олега, упомянутых в его договоре с Византией, которые норманисты трактуют как скандинавские;
– названия Днепровских порогов, перечисленные византийским императором Константином Багрянородным и объявленные норманистами скандинавскими.
По мнению основателей норманнской теории, до IX в. н. э. на территории Восточной Европы проживали разрозненные славянские, балтские и финно-угорские племена, которых пришлые варяги – скандинавы объединили и создали государство Русь.
Однако многочисленные западноевропейские и арабские источники свидетельствуют о том, что на территории Восточной Европы издавна существовали сильные славянские государства с развитой культурой.