О том, что сильнее нас

Ещё пару минут она перечисляла сделанные наблюдения о достоинствах и недостатках больших усов и вчерашней щетины, после чего предложила продолжить. Я осмелел и расстегнул ей бюстгальтер прямо сквозь кофточку.

– Ну, у тебя и ловкость! — поразилась Лена и даже не подумала возразить, когда я тут же снял с неё и кофточку, и бюстгальтер, а заодно уж и свою рубашку. Но дальше — застряло.

И снова, минут через десять, она же и поощрила к дальнейшему. Сказав, что так, как я пытаюсь, у меня вовеки с ней ничего не выйдет. И тут же продемонстрировала свои идеи на эту тему, обняв обеими ногами мою ногу. Разумеется, моя рука тут же оказалась именно там, где надо. И — опять затормозилось. На то, чтобы просунуть руку ей в джинсы, ушёл час. На то, чтобы расстегнуть их, – ещё час. Я уже совсем изнемогал от желания, открытым текстом шептал ей, что так она меня импотентом сделает. Она отвечала, что так мне и надо и что про идею удержаться до восемнадцати — она совершенно всерьёз. Наконец — джинсы удалось приспустить, но возникла существенная проблема с моими. За неприкосновенность моих джинсов она боролась ещё более настойчиво, чем своих. Её наблюдательность и реакция — поражали. Как только моя рука оказывалась в опасной близости от пуговицы, мгновенно следовал выпад. Притом — надо было торопиться. От перевозбуждения у меня уже начинали болеть понятно что, а это всегда плохой признак.

Наконец, она сдалась.

– Володь, ты что, правда хочешь прямо сейчас лишить меня девственности?

– А ты разве нет?

– Ну… Интересно, конечно. А у тебя резинка есть?

В мгновение ока джинсы полетели на пол, запрошенное резинотехническое изделие появилось на свет, но — то, чего я боялся, таки случилось. Я был уже ни к чему не пригоден, причём с гарантией, что как минимум на сутки. Все соответствующие органы болели уже совершенно кошмарно, а функционировать напрочь отказывались. В общем, облом состоялся. Девушка обиделась, было за что, и уехала, запретив провожать. А через час — прислала сэмээску: «Знаешь, а ведь мне очень хорошо с тобой было. Спасибо, Казанова. До встречи».

* * *

Через два дня она приехала опять. И снова я её встречал на платформе. В этот раз ничего быть не могло, у неё были месячные. Но оба знали, что скоро — будет. Весь день она расспрашивала о будущем сексе, даже попросила сходить до книжного магазина и выбрать ей пару книжек для самообразования. Спрашивала, как избежать того, чтобы после очередного медосмотра в школе поползли слухи… Расспрашивала о моих прошлых девушках. И так далее, и тому подобное… Я — диву давался от столь серьёзной проработки элементарного, казалось бы, вопроса.

А в следующий раз — у меня в гостях был Андрей. Тот самый, отец Аллы. Сюрреализм происходящего перехлёстывал через край. Лена вслух хвасталась, что пока ещё девственница, но что я завтра-послезавтра буду лишать её этого статуса. Обвивалась вокруг меня как только можно и целовалась так, что губы вспухали, шепча на ухо по пятому разу вопрос: а что, если Андрея сейчас выставить и не дожидаться конца месячных?.. Что вот видишь, мол, как хорошо, что ничего не было, когда ты меня уговаривал, насколько лучше теперь, когда я этого сама хочу… Андрей то носился по всей комнате с фотокамерой, делая десятки и сотни снимков, которых я, впрочем, до сих пор не видел, то начинал поздравлять меня с такой феерической находкой, то отводил Лену в сторону и начинал ей объяснять, что меня любить надо крепко и долго, что здесь нужно строить постоянные отношения, а не краткий роман. Когда Лена в очередной раз назвала меня Казановой, Андрей не сдержался от комментария:

– Лена, ты в корне не права. Это не Казанова, это Казавова. Казанова ему в подмётки не годится. Главное — люби его. Счастья вам.

* * *

И всё-таки — действительность коренным образом отличалась от ожиданий и была ещё менее представима. В следующий раз Лена позвонила, что едет, уже от электрички, так что встречал я её на своей платформе. Она держалась как давняя подруга, если не как жена. По пути к дому она предложила зайти на рынок и обзавестись халатом, что и было исполнено. Когда пришли — она пожаловалась на усталость и недосып, сходила в душ, надела халат, попросила позволить ей немного поспать, легла — и в самом деле заснула. Через два часа я её разбудил. Отдалась она легко и почти привычно. Как будто далеко не в первый раз. Бывает же…