О том, что сильнее нас

Нет, это не была единственная наша поездка. Мы ездили много. И далеко. А в некоторые поездки и сына брали, так что он теперь боевое крещение по полной прошёл. И в пороге третьей категории за бортом побывал в год и два месяца, и через Онежское озеро в шторм на утлой лодке ходил, даже купался в его ледяных водах в начале июня, и отсиживался от дождя по три дня, не вылезая из палатки… А в прошлом году, когда ему полгода было, и на Реке бывал, сырых хариусов ел, лесной малиной заедал, и даже ко входу в пещеру подносили… Просто это другая история, не в кассу она здесь.

* * *

По приезде опять просканировал Интернет. Гражданин Миша завалил весь правдинский сайт своими карточками. Трусость — лезла из всех щелей. Там, где в кадр попадала Ленка, — она объявлялась то случайной прохожей, то сотрудницей Санкт-Петербургской кунсткамеры… Там, где он использовал её кадры, он уже не объявлял их своими, но всякий раз придумывал ей какие-то идиотские псевдонимы… В общем, всё закономерно и ничего интересного.

А вот в середине сентября интересное произошло. Хотя — скорее непонятное, чем интересное.

– Володь, это Лёша. Мы тут на Севере были, только что вернулись. Мне там Ленка на мобильник названивала, срочное дело, говорит, было. По роумингу объяснять не стала, обещала со мной связаться, как только вернусь. Не связалась. И телефоны у неё не отвечают, ни мобильный, ни домашний. Причём на домашнем теперь нет определителя, а всегда был.

Явно что-то назревало. Ленка потеряла контактность почти совсем, и Лёше, который у неё таки был лучшим из друзей мужского пола, — она за три года всего один раз звонила по собственной инициативе. Да и то не просто так, а мою новеллу дать прочитать. Не говоря о том, что она прекрасно понимала, что Лёша — преимущественно есть канал связи со мной на аварийный случай. Да и о том, что у меня дважды возникало то самое ощущение, что она вокруг подъезда крутится. И видел я её разок в метро неделю назад. С изменившимся стилем одежды и походкой, даже напоминавшей настоящую. Если нет архисерьёзных оснований к обратному — я слово держу. Умудрился с дистанции метра на встречных курсах, как только узнал, сманеврировать так, чтобы не заметила. Так что случай был, похоже, что и вправду экстренный.

Больше месяца я Ленку искал. Мёртво. Совсем было собрался подключать «тяжёлую артиллерию». Допуская небольшую, но всё же вероятность того, что она опять с ним на Юг на раскопки уехала, — ждал ноября, когда все полевые работы прекращаются. В самом конце октября она объявилась в Москве. Таки действительно опять на раскопках была. Ну что за дура, прости Господи? Готовить просьбу о помощи при срыве — и тут же ехать опять? Кошмар.

* * *

Примерно в это же время я напечатал, оправил и повесил на стенку первые фотографии с новой аппаратуры. На чём впал в депрессию. Поняв, что всё, что снимал до этого, — полная ерунда. Метровые снимки можно было рассматривать в лупу, но это — такие мелочи… Пластика картинки — вот это да. Ну почему объективы, самые лучшие, самые дорогие, для малого и среднего формата — ну да, картинку рисуют… Но повесить рядом снимок, сделанный большим форматом с оптикой дешевле втрое, — и каждая деталь ближнего плана на нём настолько объёмна, что хоть бери её руками и снимай с картинки? Даже при одинаковом формате отпечатка. Даже при одинаковой плёнке, одинаковом свете, одинаковом масштабе увеличения? А невиданная ранее свобода в коррекции перспективы, в том, как можно разбросать, какие из объектов будут в резкости, а какие — размыты. И насколько… Когда можно одновременно ввести в резкость росинку на переднем плане, человека на среднем и дерево вдали? Когда можно снимать снизу высокое дерево, а оно на картинке не выйдет падающим? Словом — шок. Я вдруг понял, что я не просто не умею снимать сам. Оказывается, я вообще ни разу в жизни не видел живьём ни одной действительно хорошей фотографии. Только репродукции с них, а это — совсем не тот коленкор. Половина жизни, однако. С ха-а-а-арошим гаком. А тут ещё и Лёша, и не он один, посмотрев репродукции этих картинок в Интернете, начали изумляться, с чего бы это я начал такую ерунду выставлять, что по карточке даже непонятно, зачем она снималась?

Позвонил Лёше с Таней, пусть в гости приезжают. Смотреть и убеждаться, что картинка в Интернете и картинка на стенке могут быть очень разными сущностями. А заодно и меня утешать, во скорби и расстройстве пребывающего. Наварил еды, запасся выпивкой…

Телефон:

– Володь, мы от подъезда, напомни код, плиз. Кстати, ничего, что мы втроём?..

– Конечно, ничего. Ко мне и вдесятером можно и должно.

Звонок в дверь.

– Заходите, рад видеть. Привет, Лёш, привет, Тань. Лена?.. Ты?..

* * *