Об истине

- Я же её так искал, - глухо произнёс он. - Искал... Хотел найти... Мечтал о встрече... Я полюбить её хотел, именно её.

Низкан почувствовал, как деревенеют мышцы на лице.

Вайриш резко вскинулся и подался в сторону Низкана. Глаза его горели, и выглядел он слегка сумасшедшим, но Низкан, не видя всего этого, даже не пошевелился. Он и сам внутри был терзаем собственной бурей.

- Ты знаешь, я ведь надеялся на счастье, - наагасах нервно рассмеялся. - Я надеялся, что всё же найду её и стану счастливым. И я нашёл её! И теперь с ума схожу! - он опять расхохотался. - Я не смог стать счастливым. Не смог! Моей прекрасной возлюбленной просто не существовало. Существовало только ужасное чудовище, которое подразнило меня счастьем и безжалостно оставило.

Низкан больше не завидовал. Ему вдруг стало стыдно, что эта женщина является его матерью.

- Я видел её совсем недавно, - продолжал горячо шептать наагасах, - и как же ты на неё похож. Такой же холодный и безжалостный. Почему? - Вайриш опять подался к Низкану. - Почему в тебе нет ничего от меня? Я же вложил в ту ночь столько нежности. Я не знаю, что испытывала та женщина, но я, я! Я был искренен. В тебе должно быть хоть что-то от этих чувств! Ты ведь был зачат не в бездушном соитии!

Низкан всё же вздрогнул. Впервые за всю жизнь он задумался над тем, что мог чувствовать мужчина, по воле его матери ставший его отцом. Точнее, задумываться уже не было нужды. Ему всё сказали.

Для Низкана, который знал историю своего появления на свет только со стороны матери, это событие действительно было бездушным. Его матери был нужен ребёнок. Вот и всё. Никаких глубоких чувств и эмоций. Оказалось тяжело осознать, что для кого-то было иначе. Это открытие навалилось неподъёмным грузом на плечи, и мужчина был вынужден опуститься на пол и прислониться спиной к стене. Дар жалобно заскулил рядом.

Вайриш покачивался и тёр лицо руками. Он уже успел немного успокоиться, но трезвее не стал.

- Не запоминай... - прохрипел он. - Забудь. Ты нормальный. Я просто злюсь. Как вспомню её, так на себя злюсь. Ты не переживай: ты не станешь таким, как она. Я прослежу, - наг погрозил ему пальцем и пьяно усмехнулся. - Ты никогда не будешь вести себя так, как она. А если и будешь, то я тебя убью. Так что не бойся...

Низкан не боялся. Он смотрел на золотистый хвостатый силуэт и испытывал несвойственную ему жалость. Он не любил жалеть. Его самого мало кто жалел. Но здесь он не мог задавить в себе это чувство. Они с этим нагом оказались жертвами коварства одной и той же женщины. Низкан знал, как это больно, когда тебя предают, но чувствовал, что боль наагасаха сильнее его собственной. Наверное, потому, что она свежее.

- Ах, я забыл, - Варийш захлопал руками по одеянию. - Я ж к ней не просто так таскался. Забирал это... - он запнулся и запустил руку за пазуху. - Забирал, чтоб больше к ней не ездить и не видеть. Всё, без неё жить будем! Только ты и я!

Наконец он выудил из-за пазухи что-то ярко сияющее на длинной тонкой нити. Или не нити. Это уж Низкан разобрать не мог.

- Держи, - наг протянул вещицу ему.

Бывший вольный замешкался, но потом осторожно протянул руку. На его ладонь опустилось что-то тёплое, и тот же миг мир вспыхнул красками. Глаза резануло болью, и Низкан завопил. Голова чуть не лопнула от влившейся в глаза пестроты, и Низкан отдёрнул руку. Медальон скатился с его ладони и шлёпнулся на пол, где и остался таинственно мерцать.

- Ну ты глазами-то уж не разбрасывайся, - укоризненно протянул Вайриш. - Они у тебя одни. Новые сделать точно не сможем.

Низкан дрожал и с ужасом смотрел на яркий сгусток огня. Сердце его заполошно скакало в груди, а руки мелко-мелко тряслись. Глаза больше не болели, и вокруг царила такая родная темнота, но теперь она то тут, то там расчерчивалась яркими искрами-воспоминаниями об обрушившемся на него цветном мире.

Вайриш устало потёр лоб и опустился на пол. Некоторое время он ещё смотрел на своего сына, который, тяжело дыша и нервно закусывая губы, с испугом глядел на брошенный медальон. Уставшую голову посетила успокоительная мысль, что этот мальчик пугается совсем не как его мать.

- Нет, ты на неё всё же не похож, - тихо прошептал наг.

Низкан резко посмотрел на него, но Вайриш уже закрыл глаза. Малыш Дар осторожно подобрался к нагу ближе и с недоумением обнюхал его лицо. Наг что-то прошипел и отмахнулся от него рукой.

Когда бросившийся на поиски сына Шашеолошу распахнул дверь в покои внука, ему открылась весьма занимательная, хоть и настораживающая картина.

По полу были разбросаны обломки столика, а среди луж вина и бутылочных осколков мирно посапывал Вайриш. У одного из изгибов его хвоста, устав от суматохи, спал, свернувшись клубочком, Дар. Низкан был здесь же. Он сидел у стены и мрачно смотрел куда-то на пол. Кончик хвоста Вайриша лежал у него на коленях, но бывший вольный даже не пытался его сбросить.

- Низкан? - тихо позвал Шаш.

Тот вздрогнул и повернул голову в его сторону.

- Всё хорошо? - с беспокойством спросил наагасах. - Прости, я не уследил за Вайришем. Я сейчас его уведу.