Об отношении православия к русской народности и западных исповеданий к православию

До какой степени православная вера есть общественное и бытовое начало русского народа и проникает собою его историческое бытие; до какой степени ясное разумение России и ее, по-видимому, чисто внешних, даже политических обстоятельств невозможно без разумения ее духовно-исторического элемента, – это всего лучше доказывается тем, что едва немецкий ученый усвоил себе истину православного учения, как самый взгляд его на многие события внешней истории стал совершенно отличен от общего европейского взгляда. Так он говорит в одном месте, что «постыдная история пятого крестового похода бросает объяснительный свет на столь загадочную войну России с Европой в 1854 – 1855 гг.». Так и в его заметках об истории Византии, рассеянных в книге, видна уже совершенно иная, не общая рутинная в Западной Европе (и даже через Европу и у нас) точка зрения.

Познакомим, однако же, читателей поближе с содержанием самой брошюры. Вот заглавие четырех глав, из которого виден логический ход мысли автора. 1-я глава: «Папство и иезуитизм»; 2-я: «От романизма чрез протестантизм к православному кафоличеству (orthodoxer Katholicismus)»; 3-я: «Православная кафолическая церковь Востока»; 4-я: «Православная кафолическая церковь Запада». Кроме того – 5-я глава, посвященная разбору знаменитой папской энциклики 8 декабря 1864 г. В предисловии своем он вкратце очерчивает цель и задачу своего труда. Сказавши, что дух папства есть иезуитизм, а его основание – ложь, Овербек продолжает: «Когда папа отторгнул Запад от Востока, Восток сберег, по свидетельству истории, доселе единое кафолическое (вселенское) учение неизмененным даже до сего дня и ждет, с томлением, воссоединения всей христианской церкви. Если б Лютер принадлежал к церкви восточной, то он не имел бы причины оставлять ее, потому что первоначальные обвинения, справедливо возведенные им на римскую церковь, не нашли бы себе места по отношению к восточной церкви. Но что Лютер, с своей пылкой головою, напал на самые божественные основы здания вселенской церкви и отложился от них – в этом роковое зло протестантства, в котором (то есть в протестантстве) объективная христианская истина разрешилась в чистую субъективность и которое тем самым отреклось от исторической почвы, тогда как она лишь одна может выдерживать явление историческое – каково христианство. Превратите христианство в философскую систему: как бы она там ни казалась красива и удобна, – она все-таки будет всего менее – христианством, то есть Христом созданною церковью. Хотим ли мы обратиться назад к первоначальной церкви (Urkirche), то должны наперед допустить, что она непременно где-нибудь да существует; ибо никакой исторический факт не может быть воссоздан вновь – силою одной отвлеченной мысли».