Обаятельное чудовище

Дрожащими руками натягиваю на себя белье, кофточку, юбку. Оглядываю собственное бледное отражение в зеркале и сглатываю. Медленно расчесываю непослушные волосы, пытаясь одновременно успокаивать себя мыслями о том, что бояться мне пока нечего. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, крадусь к заветной комнате.

Вхожу и сразу натыкаюсь на его взгляд. Боже, эти глаза… Наверное, если встретить в лесу голодного волка с таким взглядом, то сердце забьется бешено, а ноги попросту откажутся бежать. В этих глазах безумие и ненависть. В них все то, что он сделает со мной, когда его тело обретет утраченные функции. В них моя смерть.

Для меня посмотреть в них — это как воткнуть себе в руку шприц с ядом. Но я здесь, и я смотрю. Наверное, я сумасшедшая. А, может, просто слабачка…

— Знаешь, почему ты еще жив? — Спрашиваю я, наклоняясь к нему.

Глаза сверлят меня презрением.

— Ты еще жив, потому что у меня не хватает духу, чтобы задушить тебя. Как когда-то не хватило духу, чтобы убить себя. — Я стойко выдерживаю его взгляд. Только под этим взглядом мне не удается притворяться нормальной. — А еще ты здесь, потому что я хочу, чтобы ты сполна насладился своим новым положением. Чтобы ты, как следует, прочувствовал каково это — быть беспомощным.

В моем сердце стучит отчаяние. Я звучно сглатываю, и он слышит это. Его глаза сверлят меня, а я делаю над собой усилие, чтобы сдержать слезы, которые предательски прорываются наружу.

— Это просто отсрочка, папочка. Можешь быть уверен, что, как только придет время, я отниму твою жизнь. — Я улыбаюсь. Мне хочется напугать его своим сумасшествием. Хочу, чтобы он боялся меня. Чтобы понял, что это такое — жить страхом. — Ты больше не причинишь вреда. Никому. И никогда. Больше никаких сломанных кукол, папочка.

Тим

Я приезжаю в клуб ближе к вечеру.

Паркую байк на привычном месте и замечаю, что мотоцикла Марты нет на парковке. Неосознанно поднимаю взгляд на окна. Ищу ее силуэт в окне. Злюсь на себя: «Какое тебе дело до этой девчонки?». И тут же сам себя успокаиваю: «Как какое? Конечно — она же та самая заноза в заднице, которая в любой момент может отчебучить что-нибудь эдакое, а мне потом разгребать».

Все дело только в этом. Других причин не стоит и искать.

Здороваюсь с охранниками, приветственно машу всем встреченным на пути сотрудникам, жму руку бариста, подмигиваю официантке. Прохожу по коридору и врываюсь без стука в кабинет — он ведь и мой тоже. К чему расшаркиваться?

Но внутри пусто. Снимаю солнцезащитные очки, бросаю их на ее стол. Усаживаюсь в ее кресло, поднимаю ноги и кладу их друг на друга прямо на столешницу.

Откидываюсь назад, и спинка кресла послушно отклоняется, удерживая мой вес. Раздумываю, не закурить ли от скуки, пока жду ее, но вместо этого шарю по ящикам. Ничего интересного не находится. Ни ее блокнота, ни каких-нибудь женских штучек, вроде косметики или зеркальца. Ничего. С улыбкой думаю о том, что Дашка давно закидала бы все здесь своими помадами, бусами, духами. Кстати, о духах…

Выпрямляюсь, сдираю со спинки кресла тонкий жакет и прислоняю к лицу. Медленно тяну носом воздух. Аромат очень тонкий, едва уловимый. Наверное, ее мыло или шампунь. Странно, что она не пользуется парфюмом. Но мне это даже нравится. Ничего не отвлекает от ее собственного запаха. От аромата ее тела, чистой гладкой кожи, от запаха мягких волнистых волос.

Я прикасаюсь носом к воротничку и, закрыв глаза, глубоко вдыхаю оставшийся на ткани букет. И меня словно ударяет взрывной волной. Вот передо мной снова ее выразительное лицо, пронзительные черные глаза, длинные темные волосы, прекрасные стройные ноги. Она улыбается, и мне хочется положить руки на ее точеную талию, притянуть к себе крепче и впиться взглядом в глаза, которые на солнце блестят теплым янтарем. Она смотрит на меня из-под полуопущенных пушистых ресниц, и меня снова бьет током, как когда-то, когда я увидел ее впервые.

Открываю глаза и шумно выдыхаю. Швыряю жакет обратно.

Что с тобой не так, Левицкий? Какого, на хрен, черта?!

И тут же сам себя оправдываю: все нормально. Как любой мужик я обращаю внимание на противоположный пол. Это естественно, тем более, для меня. Нужно просто скорее соблазнить ее, чтобы отпустило. Да, во мне ведь играет инстинкт охотника. Все очевидно. Вот добьюсь своего, поставлю галочку, и можно будет дальше во все тяжкие. Да-да!

Вскакиваю так резко, что кресло отъезжает назад, ударяясь в стену. Выхожу из кабинета, иду по коридору в сторону Дашкиного кабинета. Предложу ей сейчас свинтить с работы, покататься где-нибудь, или, если откажется, позвоню друзьям, устроим отвязную вечеринку. Мне нужно как-то встряхнуться, не работать же, в самом-то деле?

Но дверь в Дашкин кабинет оказывается закрытой. И мне приходится пойти в ресторан, напроситься на чашку кофе у Арины. Шеф-повар встречает меня с недовольной ухмылкой и заранее угрожающе поглядывает на сковороду, но я все же улучаю удобный момент, чтобы оставить след своей ладони на ее толстой заднице.