Оберег

После свадьбы прошел год. В свадебное путешествие молодожены отправились в Европу. Привезли домой массу сувениров из разных стран и море впечатлений. Теперь вечерами часто разглядывали фотографии, вспоминали наиболее яркие эпизоды, смеялись, обнимались, целовались и говорили о любви, как и в первые дни после свадьбы. Алиса в частной школе преподавала иностранные языки. За минувший год супруги неоднократно подъезжали к дому, где она когда-то жила. Ходили вокруг забора, но ни разу никого не увидели внутри. Или время было не то, или дом был пуст. Но цветы и ухоженная территория свидетельствовали о том, что там живут. Филипп часто говорил, что они со временем купят где-нибудь рядом участок и построят свой дом. Это была мечта Алисы.

Незаметно наступила золотая осень. Нельзя сказать, что это было неожиданностью. Напротив, молодая семья ждала сентябрь с нетерпением, ведь на свет должен был появиться малыш. Мальчик. Все лето Алиса мучилась от жары, беременность протекала тяжело. Когда пошли дожди, ей стало легче. Ветер разгонял тучи, и дождь стихал. Солнышко, будто говоря, что прощаться с летом рано, еще грело землю своими лучами, но постепенно раскрасило листву деревьев в золото и багрянец. Иногда казалось, что лето возвращается, но дни становились короче. Это было тепло и покой бабьего лета. В один из таких погожих сентябрьских дней Алису увезли рожать. Уже зная, что родится мальчик, Филипп оборудовал детскую комнату, и они вместе с женой решили, каким именем назовут сына.

Как только начались первые редкие схватки, которые настигли Алису на кухне, она сразу позвонила Филиппу. Будущий папа сорвался с очередного заседания и примчался домой через двадцать минут. В последнюю неделю на работе он постоянно ждал сигнала от жены, часто, отвлекаясь от дел, поглядывал на телефон, боялся пропустить звонок.

Он сам отвез ее в родильный дом, перед расставанием долго обнимал, целовал, успокаивал и подбадривал, хотя у самого дрожали от волнения руки, а сердце колотилось, как у загнанного зверька. Когда Алиса скрылась за дверью приемного покоя, вышел на улицу и стал кругами ходить вокруг больницы. Постоянно смотрел на окна, будто из каждого окна должна была выглянуть его любимая. Филипп поместил жену в платную палату, и мог бы находиться там, но видеть ее мучения был не в состоянии. «Алисонька, девочка моя, скорее бы все закончилось, — бормотал, как молитву, себе под нос молодой папа. — Как же тяжело тебе сейчас, а я ничем не могу помочь. Трус я, трус! Некоторые мужья присутствуют при родах, а я испугался. Но как можно видеть страдания близкого человека и ничего не сделать, чтобы помочь? Это не в моих силах».

Уже час он ходил вокруг здания, разговаривая сам с собой, когда терпение лопнуло, снова зашел в приемный покой.

— Девушка, скажите, Белова родила?

Медсестра взяла трубку телефона, минуту слушала, затем положила ее на место.

— Белову увезли в операционную.

— Как в операционную?

— Да вы не волнуйтесь. Кесарить будут.

— Что такое кесарить?

Она мило улыбнулась.

— Кесарево сечение делать. Ребенка через живот достанут.

— А что с ней будет?

— Ну вы даете. Совсем неграмотный.

— Я прошу вас, объясните мне, раз уж я такой тупой.

— Разрежут живот, достанут ребеночка, зашьют. И все будет нормально. Правда, шрам останется. Для женщины это не очень приятно. Но сейчас делают пластику, убирают.

— Да черт с ним, с этим шрамом! Она не умрет? — нервничал Филипп.

— Тьфу, тьфу, тьфу! Что это вы такое говорите? У нас не было ничего подобного.

— И все же такое может быть? — не унимался он.

— Говорю же: не было у нас смертельных случаев.

Филипп плюхнулся на стоявший рядом стул и пристально уставился на медсестру.

— Ну что вы так смотрите? Поверьте, у нас хорошие врачи. Через час все будет известно.

— Что известно? — выпалил он, вскакивая.

— Кто родится, как прошла операция.

— Я знаю, кто родится. Мальчик, Сережка, — улыбнулся он.

— Вот видите, сын. Все мужчины ждут сына. Он у вас первый?

— Да… Как же тянется время…

— А вы погуляйте. Погода хорошая. И время быстрее пройдет.

— Я уже нагулялся.

Филипп все же вышел на улицу. Волнение не уходило, стала болеть голова. Он тер виски и бродил по дорожкам взад-вперед. Родителям не хотел звонить. Сначала была мысль сообщить, что отвез Алису в роддом, но после того, что узнал, решил не волновать, дождаться момента, когда сообщит все сразу. Вдруг дверь приемного покоя открылась, и та же девушка, выглянув, стала искать его глазами. Увидела и помахала рукой, подзывая. Филипп влетел в помещение.

— Что?

— У вас родился сын, три килограмма девятьсот граммов, пятьдесят восемь сантиметров. Богатырь.

— А что с Алисой? — будто не слыша, спросил он.

— Все в порядке. Она пока останется в реанимации. Когда отойдет от наркоза, вы увидите ее.

— Я хочу поговорить с доктором.

— Так это слова доктора.

— Как пройти к нему?

Медсестра опять взяла трубку телефона.

— Елизавета Константиновна, муж Беловой хочет поговорить с вами.

Девушка положила трубку и улыбнулась.

— Она сейчас спустится. Да не волнуйтесь вы так, все хорошо! Сильно побледнели.