Оберон - 24

Не став её будить, забрался на верхний ярус. Хотел о чём-нибудь подумать, но не успел, уснул.

— Тоник, проснись! — будила меня Катя.

— Что случилось? — продрал я глаза.

— Почему ты здесь спишь? — с обидой спросила Катя, — я тебе уже не жена?

— Кать, ты вчера спала вот так! — я раскинул руки и ноги, заняв всю постель. — Я не хотел тебя будить, да и ты просила тебя пока не трогать.

Катя улыбнулась, посмотрев на мою позу:

— Пошли будить наших гостей, завтракать будем.

— А зарядка?

— Сегодня гости важнее, иди, умывайся.

Когда я зашёл в изолятор, мальчик уже не спал, с удивлением оглядываясь вокруг.

— Как себя чувствуешь? — спросил я, — Я Тоник, а ты?

— Май, — чистым голосом ответил мальчик, — где я?

— В изоляторе, мы тебя немного подлечили.

— А где Алия?

— Твоя сестра? Она в отделении для девочек. Пошли, умоешься, покажу, как что делать…

Я не Вася, подумал я, издеваться не буду.

Одев Мая в лёгкую одежду, я вывел его в кают-компанию, заказал завтрак, состоящий из бульона, мягкого хлеба и чая для мальчика, и кашу для себя. Скоро вышли и Катя с девочкой, которая оделась в юбочку и маечку. Катя тоже заказала для неё и для себя завтрак, мы молча ели, обдумывая, с чего начать разговор. Доев свой завтрак, посмотрел на своих гостей, те смотрели мне за спину, Катя тоже. Обернувшись, я увидел у входа двух взрослых людей, мужчину и женщину.

Нет, не людей, сразу было видно, что это представители Высшей расы. Они были одеты в скафандры неизвестной мне конструкции, в руках держали скафандры поменьше.

Лица у них были очень красивы. Понятно, что это родственники наших ребят.

Мальчик и девочка встали, вышли из-за стола, поклонились нам, и направились к взрослым.

Мы тоже поднялись. Катя подошла к гостям, обменялась с ними парой слов на незнакомом мне языке, и пошла с ними на выход!

— Катя! — отчаянно крикнул я.

— Тоничек, я вернусь! Я провожу гостей, и вернусь!

Я подбежал к ней, крепко обнял:

— Я тебя никуда не отпущу! — гости, молча, стояли, с добрыми улыбками глядя на нас, ребята, увидев заминку, быстро переодевались, влезая в скафандры. Лица их просто цвели от радости.

— Тоник, пусти, мне надо идти. Я же говорю, я вернусь! Обещаю!

Они прошли в тамбур, а я подбежал к иллюминатору, надеясь увидеть четверых гостей. Вышли пятеро.

«Проводит, и вернётся», — шептал я про себя.

Катя вошла в огромный конус невиданного корабля, и я с ужасом увидел, что корабль стал растворяться. Через минуту посадочная площадка была пуста.

Не веря своим глазам, я смотрел, надеясь, что всё это дурная шутка, и корабль вернётся.

Потом понял, что обманываю себя, сполз по стене на пол, уткнулся лицом в колени, и застыл от горя.

— Тоник, ты чего там сидишь? — услышал я голос Кати. Я поднял голову, ничего не понимая. Катя вопросительно смотрела на меня.

— Ты чего там уселся? — ещё раз спросила она меня.

— Катя? Ты не улетела?

— Куда? Что с тобой, Тоник?

— Я только что проводил тебя, ты же улетела с ними!

— Но я же обещала вернуться? Я вернулась. Так что, вставай, пошли на зарядку!

Глава пятая

Что было дальше

Какая там зарядка?! Мне нужна была совсем другая зарядка! Я кинулся к Кате, обнял её, начал целовать всё её прекрасное лицо. Катя сначала пыталась сопротивляться, потом обмякла.

Мы посмотрели друг на друга, улыбнулись, взялись за руки, и побежали в свою каюту.

Несмотря на сильное нетерпение, мы бесились на постели, постепенно освобождаясь от одежды, пытаясь продлить радость…

— Ай! — вскрикнула Катя, — Ну сколько можно?! Тоник, не останавливайся, милый, опять восстановилось…

Ага, остановишь меня!

…Мы ласково, нежно, целовались, я смотрел в Катины огромные глаза, ловя сходство с ангелочками, набирался смелости для разговора.

— Катя! — позвал я.

— Что, Тоничек?

— Кать, ты… ты ведь не та Катя?

— Тоник! Ну что тебе надо?! Посмотри, на шейке, родинка есть?

Я внимательно рассмотрел родинки на точёной шейке подруги.

— Вот, — подставила Катя свою восхитительную грудку, я сразу её поцеловал.

— Да не туда, — под грудкой! — я внимательно осмотрел шрам, прекрасно мне знакомый, тот, что остался от стрелы. Катя старалась от него избавиться, но след так и остался.

Я поцеловал шрамик. Катя перевернулась на живот, показав шрамик под лопаткой.

— Теперь видишь?

— Не совсем! — я снова положил её на спину, прикоснулся губами к мягкому животику:

— А вот здесь? — спустился я к гладкому холмику. Волосики у нас не росли, это было сделано для лучшего контакта со второй кожей.

— Тоник! — вздохнула Катя, — Ну вот что ты такой зануда? Оно тебе надо? Ты ведь мечтал о том, чтобы я была обычной девочкой? Да, мне подарили новое тело, теперь я только твоя. Ты опять недоволен?

Я откинулся на подушку, пару секунд подумал:

— Катя, а с той Катей… э-э, как сказать, чтобы не обидеть?

— Тоник ты не можешь меня обидеть, я настоящая, это я с тобой была, в том теле.

— А где оно, и кто в нём?

— Я и осталась в нём, — пожала плечами Катя. Я подумал, переваривая её слова.

— Ты и там, и тут? Одновременно?

— Тоник, ты тоже находишься сразу в двух местах, и что? Тебе неприятно?