Обещание Кристоса

- Я дала тебе то, что ты хотел. Ты хотел, чтобы я прилежно исполняла свои обязанности жены, - я исполнила. Я послушалась. Теперь дай мне то, чего прошу я.

Христос уставился на нее, словно оглушенный. Его лицо выражало боль, как от предательства. Потом его темные глаза сузились, превратившись в щелки. Но она успела увидеть достаточно, чтобы понять его состояние: она ранила его.

Но вместо радости она почувствовала сожаление и стыд. Она не успела извиниться - он уже уходил, все больше увеличивая расстояние между ними.

Он вошел в ванную комнату, включил свет и открыл кран. Она последовала за ним, не желая оставлять все как есть.

Холод пробежал по ее ногам, когда голые ступни коснулись кафельного пола.

- Кристос...

Из двери ванной шел пар, застилая все вокруг. Кристос обернулся на ее зов. Он был обнажен, но абсолютно не стеснялся этого.

- У нас в Америке есть одно выражение. "Низкий удар". Это значит, что ты бьешь ниже пояса. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

Она с трудом сглотнула, поражаясь, как быстро все, что произошло у них в постели, обернулось в то, что происходит между ними сейчас.

-Да, но...

- Удары ниже пояса недопустимы. Во всяком случае, не в нашем браке. Никогда.

- Мне очень жаль. Но ты...

- Ты как ребенок. Такая непокорная. И абсолютно несгибаемая.

- Так вот как ты расцениваешь мои извинения?

- Так вот как ты извиняешься?

Она не могла больше выносить незаслуженные упреки, не могла выносить то, что он постоянно заставлял ее чувствовать себя так неадекватно.

- Я тебя ненавижу, - прошептала она со слезами на глазах. - Я ненавижу тебя и все, что с тобой связано.

- Уж поверь мне, сейчас это чувство взаимно, -он прикрыл глаза, - так не должно было быть, Алисия.

Она вскинула голову, и слезы брызнули у нее из глаз.

- Это извинение?

- Нет. Я просто констатирую факт.

- Почему ты не женился на своей хорошей американской гречанке, почему не оставил меня жить в монастыре?

Его губы превратились в ниточку, его темные глаза сузились, пока он изучал ее полуобнаженную фигурку.

- Я не мог.

- Ты и мой отец... вы абсолютно одинаковые. Больше всего на свете вы любите деньги.

- Я пытался любить тебя. Но ты близко никого не подпускаешь к себе. Ты не позволяешь никому быть добрым...

- Так вот что ты пытался продемонстрировать мне в кровати? Доброту? Она засмеялась напряженным и высоким голосом, близким к истерике. -Ну что же, с этого момента я постараюсь обходиться без твоих приступов доброты. Она закрыла лицо руками. - Наш брак - не более чем деловая сделка. Доллары. Числа. Банковские счета. То, что случилось там, - всего лишь один из пунктов договора.

Его скулы резко выделялись на побледневшем лице. Ноздри раздувались с каждым вздохом.

- Хорошо. Бизнес есть бизнес. Но в этом случае ты будешь моей тогда, когда я хочу, и так, как я хочу. И к черту доброту, к которой ты относишься с таким презрением.

Он поставил ее рядом с собой под душ, под струи воды, вода текла у нее по плечам, по блузке.

Кристос повернулся к жене и прижал ее к своему телу. Взяв ее лицо в свои ладони, он прижался к ее рту, раскрыл ее губы. Его язык проник в ее рот, он делал все это без малейшего намека на нежность и ласку.

Вода текла по их телам, по ногам.

- С этого момента я прошу тебя в любое время быть готовой к исполнению своих обязанностей, как, например, мой банкир всегда готов к моему звонку.

- Ты осел, - прошептала она, уязвленная, но все еще полная желания и влечения к нему.

- А ты моя жена. - Он расстегнул ее блузку и бросил на дно ванны.

Она попыталась выбраться из-под душа. Он втолкнул ее обратно, загораживая выход своей широкой спиной. Потом взял кусок мыла и стал намыливать руки. Когда пены стало достаточно, он поднес мыло к ней. Пена падала с его рук ей на плечи, сползала на грудь.

Его взгляд спускался все ниже, следя за сползавшей пеной, и остановился на ее груди, на возбужденных сосках, которые были видны сквозь мыльную пелену.

Рука Кристоса коснулась ее груди, задела соски. Его ладонь скользила по ее телу, сдвигая пену все ниже, по животу, между ног. Когда он смыл мыло, он произнес:

- Ты сделала свой выбор. Твоя жизнь, Алисия, со мной.

Дрожа, она вышла из-под душа, обернула полотенце вокруг тела и отжала волосы. Христос снял с вешалки свое полотенце.

- У тебя есть полчаса, - сказал он голосом, не выражавшим никаких эмоций.

- Полчаса?

Он посмотрел на нее со злостью и раздражением.

- До нашего отъезда. Я не оставлю тебя одну и не предоставлю тебе второй возможности убежать. Так что ты выиграла, Алисия. Ты идешь со мной на работу, несмотря на то что мне это не нравится.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Во время полета в город на вертолете Кристос избегал смотреть на нее, и она тоже смотрела в другую сторону, чтобы не дать ему понять, что эта с трудом добытая победа ей совсем не по вкусу.

Она хотела стать частью его мира, но не такой ценой. Никогда она не хотела ничего получать такой ценой.

Когда они вошли в современный офис, обставленный темно-синей, красной и кремовой мебелью, через застекленные двери, совещание уже началось.