Обещания темноты

– Нет, разумеется. Вся твоя жизнь на Земле уместилась на одну веточку, правда самую крупную из остальных. Вон там, на самом верху, видишь? – Адик указал пальцем над головой, где при жизни у Джона закружилась бы голова, смотря туда, но сейчас он наблюдал это чудо спокойно. Масштаб этой гигантской спирали невозможно было вообразить. Хотя она светилась слабо, но вследствие своего размера, фигура давала достаточно объемный свет. Свет миллиардов крошечных звезд. Личная галактика жизни Джона Вероны.

– А что значат эти огоньки?

– Это сгорают твои душевные силы. Тут, на последней спирали, их совсем ничего осталось, а вот последняя сейчас – ты.

Джон удивился, и попытался больше не испытывать никаких ощущений, чтобы не тратить энергию. Он отвлекся от созерцания спирали и спросил у Адика:

– Зачем же ты тогда мне все это говоришь, показываешь все это, время тратишь? Ведь у меня осталась последняя частица, и скоро она канет в бездну, зачем все это?

– Я обязан тебе все показать. Пока мы здесь с тобой разговариваем – твоя энергия будет с тобой. Потом все узнаешь, не торопись, лучше спрашивай, пока еще есть возможность.

Похоже, тайны и нераскрытые вопросы – будут всегда сопровождать теперь Джона. Он уже боялся спрашивать, все равно ответа он либо не поймет, либо им не удовлетворится. А, впрочем, теперь можно все – друзей он не вернет, миссия спасения его больше не касается, он сам для себя. Наконец-то этот момент настал. Не хотелось медиуму больше думать, разбивать сознание пустыми проблемами. Все в прошлом. Вон на той большой спирали. А он здесь сейчас тратит последние мысли на пустоту, на грязь и ненужные знания.

– Что значат остальные ветви?

– Вторая сверху ветвь – это тот мир, в котором ты очутился после смерти.

– Но я не умирал. Я был в коме.

– Это не столь важно, Джон. Теперь забудь о прошлом, – старик ничему не удивлялся, отвечал сразу, спокойно, стараясь донести каждую фразу.

– Остальные ветви – миры, в которых ты мог очутиться, в которых ты немного побывал, пусть и во сне, – продолжал Адик.

– А, где души жертвуют собой ради блага других?

– Да, эта следующая спираль, вон, видишь, там тоже у тебя есть несколько огоньков – энергию тратил.

Верона решил сразу узнать как можно больше, чтобы потянуть время. У него вдруг стало появляться чувство, что существовать ему осталось совсем недолго. Кто-то похищал энергию.

– Когда люди жертвуют собой ради другого – куда они попадают? Разве есть место, страшнее, чем где они были?

Вероне сразу вспомнилась комната проводника Михаила, устланная человеческой кожей на полу. Но все же, та комната казалась бутафорией, жалкой пародией темного места, с красным, как кровь небом и черным хаосом кругом.

– Когда души совершили пожертвование, и проводник принял жертву, тогда эта душа переносится на спираль выше – то есть туда, где ты очутился сразу после смерти.

Медиум не понял:

– Постой, а что делается тогда с душами, ради которых жертвы были принесены?

– Ничего. Они оказываются на той же самой ветви, только немного дальше. Они снова просят о помощи, умоляют других душ пойти на жертву, но история повторяется. Многие, почти все, сходят с ума. Кто смирится со своим положением, того ждет награда – смерть.

Неожиданно поднялся ветерок. Точнее не ветер, а его завывание. Гул, возникший ниоткуда, нарастал. Вспышки света, которые маячили перед глазами как назойливые мухи, теперь разлетелись кто куда. Они боялись этого гула. А он все рос, нарушая здешнюю тишину, тревожа нутро Джона, последнюю его частичку. Адик стоял, сложа руки перед собой, в полном спокойствии. Его лицо, уже вполне ставшее узнаваемым, человеческим лицом, не выражало никаких эмоций. Полное равнодушие и терпение.

Через пару мгновений гул прекратился, снова стало тихо.

– Что это было? – спросил Джон, ожидая ответа от старика.

– Ничего особенного, привычные тебе чувства начинают отмирать. Скоро тебе не нужно будет не видеть и не слышать. Энергия иссякает.

Верона подумал, что эти цветные надоедливые мухи – это отмирание его способности видеть. Но догадкой он решил не делиться с Адиком.

– Смотри, сколько там еще витков у этой спирали. Я во стольких мирах не бывал, – заметил Джон на своей огромной галактике энергии еще пару витков.

Старик запрокинул голову, чтобы получше рассмотреть фигуру.

– Это твои состояния сна непринужденного, и в который тебя погрузили специально. А еще один виток – это твои мечты.

Медиум посмотрел на туманное облако и заметил, что последний виток самый маленький, и упирается прямо в него своим окончанием.

– Не помню я, чтобы недавно мечтал.

– Почему недавно? Это не важно. Спираль не отражает хронологию событий, лишь качество. Неважно, когда ты выполнил действие, самое главное, что у тебя получилось. Будь то плохие, или хорошие дела, они остаются на твоей спирали судьбы. Хронология не столь важна.

– Постой, – возразил Джон, – а если я был маленьким ребенком и нечаянно дотронулся горячим прикуривателем до руки отца – это засчитается как плохое дело? Я же был ребенком, мой мозг не соображал.