Читаем Объяснение социального поведения. Еще раз об основах социальных наук полностью

Если допустить, что это были искренние

предпочтения, социальные предпочтения были круговыми: D выигрывает у Н 105 к 60, Н выигрывает у G 101 к 64 и G выигрывает у D 101 к 64. Перед этим парламент одобрил порядок, в котором должны рассматриваться альтернативы. Трудовая партия предлагала G-D-H, тогда как глава парламента настаивал на D-H-G. Когда предложения вотировались одно против другого, победили лейбористы. Если бы победило предложение председателя, лейбористы, вероятно, голосовали бы за D, поскольку иначе их неспособность набрать большинство для D привела бы к принятию предложения Н, стоявшего у них на последнем месте. При одобренном порядке голосования в подобном затруднении оказалась консервативная партия. В конце концов, консерваторы голосовали за G, так как, если бы они голосовали против, выиграло бы предложение D, которое они ставили на последнее место. Хотя теоретически возможно, что лейбористы не были искренни, когда выбирали D как второй по приемлемости вариант, и что они сделали это только для того, чтобы заставить поверить консервативную партию в то, что голосование против G приведет к принятию D, доказательств этого нет. Если бы так было на самом деле, социальные предпочтения не были бы круговыми, поскольку Н побивает и D, и G.

Второй пример практически исключает, что круговые предпочтения могут быть чистым артефактом искажения. Он возник в контексте споров о порядке демобилизации из американской армии после Второй мировой войны. Скорая демобилизация была ограниченным благом, которое должно было распределяться по справедливости. Чтобы выработать критерий, армия провела широкомасштабные исследования среди личного состава. В этом исследовании, сопоставлявшем критерии попарно, ранжирование показало некоторую противоречивость. Так, 55 % считало, что женатые лица с двумя детьми, ни разу не побывавшие в сражении, должны демобилизоваться раньше, чем одинокие мужчины, прошедшие две кампании; 52 % ставили 18 месяцев, проведенные за границей, выше двоих детей; а 60 % ставили две кампании выше, чем 18 месяцев, проведенных за границей. Крайне маловероятно, чтобы респонденты искажали свои предпочтения[319]

.

Торг

Торг – это процесс достижения соглашения с помощью достоверных угроз и обещаний. Супруг может угрожать подать в суд для получения единоличной опеки над ребенком, пока второй не согласится на совместную опеку. В процессе торга о заработной плате рабочие могут угрожать забастовкой, пунктуальным соблюдением всех правил контракта или отказом от сверхурочных, тогда как работодатели могут грозить отказом обеспечивать сотрудников работой или закрытием предприятия. Менеджмент компании может угрожать работнику увольнением, если он не станет больше работать. Одна страна может угрожать другой вторжением, если та не пойдет на территориальные уступки. На Учредительном собрании делегат от одной из территориальных единиц может угрожать покинуть зал, если не будет принят порядок представительства, выгодный для этой единицы. Американские сенаторы могут угрожать обструкцией, если президент не отзовет предложенную кандидатуру. Конгресс может угрожать отказом от голосования по бюджету, если президент накладывает вето на один из законопроектов.

Если обратиться к обещаниям, член группы, принимающей решения голосованием, может пообещать высказаться за предложение, которое важно для одного из его коллег, при условии что тот проголосует за другое предложение, выгодное первому (взаимная поддержка). Продавец дома может пообещать не пересматривать договор, если покупатель заплатит назначенную цену. Точно так же похититель может отпустить жертву, получив выкуп, а не удерживать ее, требуя новый. Или наоборот, правительство может пообещать выпустить из тюрьмы террориста, как только его соратники отпустят похищенную жертву. Последняя может пообещать не рассказывать полиции о том, как выглядят похитители, если они ее отпустят. Участник «дилеммы заключенного» может пообещать сотрудничать, если другой поступит так же.

Результат торга зависит от достоверности угроз и обещаний. Угроза правдоподобна, если от агента можно ожидать (по любой причине), что он ее осуществит, если другой человек откажется соблюдать условия. «Твоя жизнь или твой кошелек» звучит более убедительно, чем «мой кошелек или моя жизнь». Обещание правдоподобно, если от агента (по любой причине) можно ожидать его выполнения в случае соблюдения условий. «Я создам иллюстрации, если вы написали текст» – правдоподобное обещание, если у давшего его человека есть стимул ему следовать. В игре «Доверительное управление», которую я обсуждал в главах V и XV, у доверенного управляющего нет материального стимула соблюдать обещание вернуть половину прибыли, созданной трансфером инвестора.

Перейти на страницу:

Все книги серии Социальная теория

В поисках четвертого Рима. Российские дебаты о переносе столицы
В поисках четвертого Рима. Российские дебаты о переносе столицы

В книге анализируется и обобщается опыт публичной дискуссии о переносе столицы России в контексте теории национального строительства и предлагается концепция столиц как катализаторов этих процессов. Автор рассматривает современную конфронтацию идей по поводу новой столицы страны, различные концепции которой, по его мнению, вытекают из разных представлений и видений идентичности России. Он подробно анализирует аргументы pro и contra и их нормативные предпосылки, типологию предлагаемых столиц, привлекая материал из географии, урбанистики, пространственной экономики, исследований семиотики и символизма городских пространств и других дисциплин, и обращается к опыту переносов столиц в других странах. В центре его внимания не столько обоснованность конкретных географических кандидатур, сколько различные политические и геополитические программы, в которые вписаны эти предложения. Автор также обращается к различным концепциям столицы и ее переноса в российской интеллектуальной истории, проводит сравнительный анализ Москвы с важнейшими современными столицами и столицами стран БРИК, исследует особенности формирования и аномалии российской урбанистической иерархии.Книга адресована географам, историкам, урбанистам, а также всем, кто интересуется современной политической ситуацией в России.

Вадим Россман

Политика
Грамматика порядка
Грамматика порядка

Книга социолога Александра Бикбова – это результат многолетнего изучения автором российского и советского общества, а также фундаментальное введение в историческую социологию понятий. Анализ масштабных социальных изменений соединяется здесь с детальным исследованием связей между понятиями из публичного словаря разных периодов. Автор проясняет устройство российского общества последних 20 лет, социальные взаимодействия и борьбу, которые разворачиваются вокруг понятий «средний класс», «демократия», «российская наука», «русская нация». Читатель также получает возможность ознакомиться с революционным научным подходом к изучению советского периода, воссоздающим неочевидные обстоятельства социальной и политической истории понятий «научно-технический прогресс», «всесторонне развитая личность», «социалистический гуманизм», «социальная проблема». Редкое в российских исследованиях внимание уделено роли академической экспертизы в придании смысла политическому режиму.Исследование охватывает время от эпохи общественного подъема последней трети XIX в. до митингов протеста, начавшихся в 2011 г. Раскрытие сходств и различий в российской и европейской (прежде всего французской) социальной истории придает исследованию особую иллюстративность и глубину. Книгу отличают теоретическая новизна, нетривиальные исследовательские приемы, ясность изложения и блестящая систематизация автором обширного фактического материала. Она встретит несомненный интерес у социологов и историков России и СССР, социальных лингвистов, философов, студентов и аспирантов, изучающих российское общество, а также у широкого круга образованных и критически мыслящих читателей.

Александр Тахирович Бикбов

Обществознание, социология
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика

Антипсихиатрия – детище бунтарской эпохи 1960-х годов. Сформировавшись на пересечении психиатрии и философии, психологии и психоанализа, критической социальной теории и теории культуры, это движение выступало против принуждения и порабощения человека обществом, против тотальной власти и общественных институтов, боролось за подлинное существование и освобождение. Антипсихиатры выдвигали радикальные лозунги – «Душевная болезнь – миф», «Безумец – подлинный революционер» – и развивали революционную деятельность. Под девизом «Свобода исцеляет!» они разрушали стены психиатрических больниц, организовывали терапевтические коммуны и антиуниверситеты.Что представляла собой эта радикальная волна, какие проблемы она поставила и какие итоги имела – на все эти вопросы и пытается ответить настоящая книга. Она для тех, кто интересуется историей психиатрии и историей культуры, социально-критическими течениями и контркультурными проектами, для специалистов в области биоэтики, истории, методологии, эпистемологии науки, социологии девиаций и философской антропологии.

Ольга А. Власова , Ольга Александровна Власова

Медицина / Обществознание, социология / Психотерапия и консультирование / Образование и наука

Похожие книги

21 урок для XXI века
21 урок для XXI века

«В мире, перегруженном информацией, ясность – это сила. Почти каждый может внести вклад в дискуссию о будущем человечества, но мало кто четко представляет себе, каким оно должно быть. Порой мы даже не замечаем, что эта полемика ведется, и не понимаем, в чем сущность ее ключевых вопросов. Большинству из нас не до того – ведь у нас есть более насущные дела: мы должны ходить на работу, воспитывать детей, заботиться о пожилых родителях. К сожалению, история никому не делает скидок. Даже если будущее человечества будет решено без вашего участия, потому что вы были заняты тем, чтобы прокормить и одеть своих детей, то последствий вам (и вашим детям) все равно не избежать. Да, это несправедливо. А кто сказал, что история справедлива?…»Издательство «Синдбад» внесло существенные изменения в содержание перевода, в основном, в тех местах, где упомянуты Россия, Украина и Путин. Хотя это было сделано с разрешения автора, сравнение версий представляется интересным как для прояснения позиции автора, так и для ознакомления с политикой некоторых современных российских издательств.Данная версии файла дополнена комментариями с исходным текстом найденных отличий (возможно, не всех). Также, в двух местах были добавлены варианты перевода от «The Insider». Для удобства поиска, а также большего соответствия теме книги, добавленные комментарии отмечены словом «post-truth».Комментарий автора:«Моя главная задача — сделать так, чтобы содержащиеся в этой книге идеи об угрозе диктатуры, экстремизма и нетерпимости достигли широкой и разнообразной аудитории. Это касается в том числе аудитории, которая живет в недемократических режимах. Некоторые примеры в книге могут оттолкнуть этих читателей или вызвать цензуру. В связи с этим я иногда разрешаю менять некоторые острые примеры, но никогда не меняю ключевые тезисы в книге»

Юваль Ной Харари

Обществознание, социология / Самосовершенствование / Зарубежная публицистика / Документальное
Масса и власть
Масса и власть

«Масса и власть» (1960) — крупнейшее сочинение Э. Канетти, над которым он работал в течение тридцати лет. В определенном смысле оно продолжает труды французского врача и социолога Густава Лебона «Психология масс» и испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета «Восстание масс», исследующие социальные, психологические, политические и философские аспекты поведения и роли масс в функционировании общества. Однако, в отличие от этих авторов, Э. Канетти рассматривал проблему массы в ее диалектической взаимосвязи и обусловленности с проблемой власти. В этом смысле сочинение Канетти имеет гораздо больше точек соприкосновения с исследованием Зигмунда Фрейда «Психология масс и анализ Я», в котором ученый обращает внимание на роль вождя в формировании массы и поступательный процесс отождествления большой группой людей своего Я с образом лидера. Однако в отличие от З. Фрейда, главным образом исследующего действие психического механизма в отдельной личности, обусловливающее ее «растворение» в массе, Канетти прежде всего интересует проблема функционирования власти и поведения масс как своеобразных, извечно повторяющихся примитивных форм защиты от смерти, в равной мере постоянно довлеющей как над власть имущими, так и людьми, объединенными в массе.http://fb2.traumlibrary.net

Элиас Канетти

История / Обществознание, социология / Политика / Образование и наука