Обиды на Россию не имели. Штрафные и заградительные формирования в годы Великой Отечественной войны

Направление в штрафную часть было предусмотрено Законом СССР «Об обязательной военной службе», введенным в действие постановлением ЦИК и СНК СССР от 18 сентября 1925 г. Ст. 38 устанавливала порядок, при котором время, проведенное военнослужащими в штрафных частях, засчитывалось в срок нахождения на непрерывной службе в кадровом составе РККА (в отличие, например, от времени нахождения в местах заключения по судебному приговору)[86].

Постановлением ЦИК и СНК СССР от 5 марта 1926 г. устанавливалось, что для красноармейцев и младшего начальствующего состава срочной службы лишение свободы без строгой изоляции на срок от двух месяцев до одного года заменялось содержанием в штрафных частях[87].

Утверждение ЦИК СССР 31 октября 1924 г. Положения о воинских преступлениях, о чем шла речь выше, потребовало и нового Положения о штрафных частях, поскольку прежнее, действовавшее еще с 3 июня 1919 г., было рассчитано на условия войны. Новое Положение было объявлено приказом РВС СССР № 374 от 13 июля 1926 г. Согласно ему, в эти части направлялись военнослужащие, осужденные как за воинские, так и за общие преступления. Они содержались под караулом, были лишены права на увольнение из части, не имели на руках оружия. С ними организовывали занятия по военному делу, общей и политической грамотности и ремеслам, они выполняли хозяйственные работы.

Следует отметить, что вторая половина 1920-х – 1930-е гг. стали периодом активного законотворчества, в ходе которого шло формирование общесоюзного законодательства и законодательства союзных республик. В законы и подзаконные акты постоянно вносились изменения и уточнения, причем законодательство все более унифицировалось, приводилось к единым нормам с ужесточением мер борьбы с государственными (контрреволюционными) и военными преступлениями.

Хотя отдельные виды преступлений и порядок применения к ним мер социальной защиты определялись уголовными законами союзных республик, новая редакция ст. 3 Основных начал уголовного законодательства СССР и союзных республик, введенная в соответствии с постановлением ЦИК СССР от 25 февраля 1927 г., потребовала разделы о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо для Союза ССР опасных преступлениях против порядка управления) и воинских в обязательном порядке включать в УК союзных республик «в тексте положений, издаваемых ЦИК Союза ССР». Президиуму ЦИК СССР предоставлялось право указывать союзным республикам роды и виды преступлений, «по которым Союз ССР считает необходимым проведение определенной линии единой судебной политики»[88].

Здесь же оговаривалась возможность применения уголовного закона по аналогии (такая норма присутствовала еще в УК РСФСР 1922 г., откуда и была позаимствована). Если те или иные общественно опасные деяния не были прямо предусмотрены уголовным законодательством, говорилось в ст. 3, то «основания и пределы ответственности, а также меры социальной защиты определяются судом по аналогии с теми статьями уголовных кодексов, которые предусматривают наиболее сходные по важности и роду преступления»[89]

. Эта норма нашла отражение соответственно в ст. 16 УК РСФСР, и начиная с августа 1942 г. военные трибуналы нередко руководствовались ею при определении состава преступления у военнослужащих, направляемых в штрафные части.

Со второй половины 1920-х гг. и особенно в 1930-е гг. уголовно-правовые законодательные акты стали все более пронизывать репрессивные тенденции. Большое влияние на судебную практику оказало постановление ЦИК СССР и СНК СССР от 7 августа 1932 г. «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности», которое устанавливало высшую меру наказания – расстрел за хищения государственного, колхозного и кооперативного имущества. Характерно, что лидер страны И.В. Сталин назвал этот закон «основой революционной законности».

Постановлением ЦИК СССР от 8 июня 1934 г. Положение о преступлениях государственных (1927 г.) было дополнено статьями об ответственности за измену Родине, в том числе об уголовной ответственности членов семьи изменника, независимо от того, знали они о готовящемся преступлении или нет. Таким образом, законодательно устанавливалась возможность государства карать без всякой вины.

Постановлением ЦИК СССР от 1 декабря 1934 г. был установлен упрощенный порядок судопроизводства по делам о террористических актах (следствие проводится в срок не более 10 суток, дело слушается без участия сторон, кассационное обжалование приговора и подача ходатайств о помиловании не допускаются, приговор к высшей мере наказания приводится в исполнение немедленно). В 1937 г. такой же порядок был распространен на дела о вредительстве и диверсиях. Постановлением ЦИК СССР от 2 октября 1937 г. максимальные сроки лишения свободы за наиболее опасные контрреволюционные преступления были увеличены с 10 до 25 лет[90].