Обитель

Ночной Петрозаводск Мишке понравился. Широкие пустынные улицы, редкие фонари – будто в центре большого города кто-то приглушил свет и убрал все машины. Журналистка помалкивала и сосредоточенно поглядывала по сторонам, будто опасаясь, что за ними следят. Мишка даже спросила ее о том, насколько опасно ночью в городе.

– Не очень, – сказала Эля. – По крайней мере здесь, но тебе одной, наверное, лучше не ходить. Ты же…

– Похожа на ребенка, – сказала Мишка. – Понимаю.

– Я, если что, тебя так не воспринимаю, – сказала Эля. – Но, наверное, бывает трудно?

– Бывает, – уклончиво ответила Мишка. Она давно привыкла к тому, что не все сразу воспринимают ее серьезно.

Хостел оказался совсем небольшим помещением: ресепшен, а за ним коридор, в который выходили пять одинаковых белых дверей. У сонной женщины за стойкой Мишка получила ключ и прошла в комнату, которая оказалась неожиданно просторной, с большим квадратным окном и широкой кроватью, занимавшей почти все свободное пространство. Шкафа или тумбочки не было – только невысокий столик, втиснутый под окно. На стене, ровно над кроватью, было приклеено вырезанное из картона слово «ЛЮБОВЬ». Мишка достала ноутбук, положила на столик, потом сунула рюкзак под кровать, а сама забралась на толстый матрас и набрала Веру. Весь день ждала этого момента, хотя вроде бы видела соседку еще ночью, на вокзале. Время в Петрозаводске тянулось как-то странно – как будто не день прошел, а уже неделя или месяц.

– Алло? – Вера ответила сразу. – Все в порядке?

Где-то на фоне раздался смех.

– Это Мишка, – сказала Вера смеявшимся, и те тут же замолчали. Женский голос что-то спросил, мужской тихо ответил.

– Все хорошо, – сказала Мишка. – Правда, все в порядке.

– У нее все хорошо. – Вера снова обратилась к невидимым собеседникам. Дальше раздались шорохи. Видимо, она встала из-за стола и вышла в коридор.

– Кто там у тебя? – спросила Мишка.

– Сережа, – сказала Вера. – И Алексей Борисович. И Людмила Андреевна…

– Кто? – Мишка услышала в голосе соседки нотку неуверенности.

– Я не знаю, как тебе сказать, – Вера заговорила тише, и снова раздался шорох, потом скрип двери.

– У тебя все хорошо? – спросила Мишка. – Рука не болит?

– Рука в порядке, – сказала Вера. – И я в целом тоже. Все хорошо. Помнишь, Сережа усы отрастил?

– Помню, – сказала Мишка. – Людмила Андреевна – парикмахерка или психотерапевтка?

– Невеста, – сказала Вера. Она помолчала, послушала Мишкино дыхание, потом добавила: – Она хорошая, работает в банковской сфере.

Мишка молчала. Она как-то привыкла, что у дяди Сережи нет никакой личной жизни. Она была уверена, что, понаблюдав за своей сестрой, он давно понял: брак – это дело гиблое.

– Расскажи, как расследование, – сказала Вера. – Как Эля? Вам удалось встретиться?

– Удалось, – сказала Мишка, переворачиваясь на живот. – Она такая… приятная. Немного странная. Не очень понимаю, почему она живет здесь.

– А что там? – спросила Вера. – Мрачно?

– Да нет. – Мишка подняла взгляд на надпись над кроватью. – Обычный город, небольшой. Бедный. Мы сегодня весь день разбирали разные архивы.

– И как?

Мишка задумалась. Она почти не спала ночью, весь день работала и теперь чувствовала, что в какой-то момент сторонний наблюдатель у нее в голове отключился. Руки и глаза просто выполняли поставленные задачи, а остальной мозг спал. Любимый Мишкин сыщик говорил об этом состоянии: «Если выпить или долго работать, то окошко, через которое ты смотришь на мир, запотевает. Что-то делаешь, куда-то идешь. А куда?»

– Сейчас главное – найти Обитель и понять, знают там о том, что случилось в Питере, или нет, – сказала Мишка. – То есть, конечно, знают, но вопрос в том, понимают они, что их кто-то еще ищет, или нет. Опять же, они наверняка всегда думают, что их кто-то ищет…

Она замолчала, потом добавила:

– А мы можем не о работе поговорить?

– Конечно, – сказала Вера, и Мишка сразу представила, как она улыбается. Захотелось, чтобы Вера была не в Питере, а вот прямо здесь, рядом, в номере. Мишка чуть не смалодушничала, даже открыла рот, но в последний момент сдержалась. Вера очень хотела сразу с ней поехать. Мишка сама настояла на том, чтобы та осталась, – она уже достаточно рискнула соседкиным здоровьем.

– Давай я тебе расскажу про то, чем тут мои друзья занимаются, – сказала Вера. – В фем-кафе, помнишь?

«Нет». – Епископ Иосиф, моложавый, без единого седого волоска в бороде, смотрел прямо в камеру, говорил плавно, спокойно. Голос у него был хрипловатый, но не такой, как сейчас, а скорее просто тяжелый, без вязкости. Элеонора смотрела второй выпуск передачи «К Рождеству», в которой митрополит Иосиф в самом начале своей епископской карьеры обращался к прихожанам.