Обитель душ. Книга 1. Окаянная душа (СИ)

   Курт встал прямо перед Джеймсом. К таким столкновениям он давно привык и поэтому мастерски скрыл и свое напряжение, и то, что ему было неудобно задирать голову, чтобы смотреть в глаза Моретти. Джеймс снисходительно улыбнулся.

   - У нашего президента, как всегда, нашлись дела поважнее, чем посещение первого урока, - ехидно заключил он.

   - Могу то же самое сказать о вас, хотя и исключив при этом словосочетание "важные дела", - заметил Курт с невозмутимым видом. Люсиль гневно дернулась, а глаза Хольстена превратились в две узенькие щелочки. С другой стороны Джеймс держал себя прекрасно, и выдавали его негодование только плотно сжатые губы и морщины, на мгновение прорезавшие гладкий лоб.

   - Рад, что у тебя, Тирнан, такое общительное настроение с самого утра. - Не дождавшись от Курта никакой реакции Джеймс продолжил: - но хочу напомнить тебе, что со дня на день наступит время Олимпиады "Полосатого Сектора". Надеюсь, в этом году ты подготовишься основательно. Профукать еще раз шанс на победу - такой привилегии тебе больше никто не предоставит.

   Краем глаза Курт заметил, как встрепенулась Эни.

   - Ты наверняка в курсе, что в этом году спонсоры поставили условие. Первый раунд - интеллектуальные игры, второй - спортивные. Ни одна школа не перейдет ко второму раунду, если не наберет нужное количество баллов на интеллектуальных играх. - В глазах Джеймса мелькнули опасные огоньки. - Я очень расстроюсь, Тирнан, если прошлогодняя история повторится и интеллектуальный раунд будет провален.

   Эни шагнула вперед и встала позади Курта, почти касаясь его. Да, как бы ни была паршива эта жизнь, только Эни всегда предоставляла ему то единственное, что было необходимо - поддержку. Ощущая ее близость, он воспрянул духом.

   Воспоминание о прошлогоднем провале и без "помощи" Джеймса не давало покою Курту. Оно ныло где-то в подкорке, словно вездесущая мигрень, и изредка всплывало на поверхность, сопровождаемое душевной болью. И как бы часто ни твердила Эни, что он не виноват, Курт никак не мог отделаться от мысли, что причина неудачи кроется именно в его недоработках.

   А дело было вот в чем. Уже на протяжении двух лет толстосумы их города, носящего гордое название "Нова", движимые неожиданным желанием вложить денежные средства в образование и воспитание молодого поколения, организовывали олимпиаду, где представители местных школ могли продемонстрировать уровень своего интеллектуального развития и попытать счастье в выигрыше главного приза этого конкурса - денежной суммы. Выигрыш передавался школе победителей, которая могла потратить награду, скажем, на ремонт здания или покупку учебной литературы, или на облагораживание сада, то есть на любые мероприятия, которые входили в категорию "нужды школы".

   Олимпиаде проходила под слоганом "В жизни есть не только черные и белые полосы, но и цветные - подари жизни краски своим умом!", поэтому и название конкурсу дали специфическое - Олимпиада "Полосатого Сектора". Для участия требовалось не так много. Во-первых, собрать команду максимум из пяти и минимум из двух человек, которые будут представлять школу, и, во-вторых, иметь при себе недюжинное желание победить плюс светлую голову, конечно. Сами вопросники состояли из заданий, включающих абсолютно все области знаний - начиная с географии и заканчивая высшей математикой. Достаточно серьезный конкурс, но это и неудивительно - спонсоры просто так со своими кровными денежками расставаться не хотели. Командам предстояло показать все, на что они были способны, чтобы оправдать ожидания своих школ и меценатов.

   Спортивные состязания в олимпиаду также включались, но доселе шли вперемешку с остальными предметами, не выделяясь в отдельный раунд. Теперь же из-за нововведения Джеймс, Хольстен и команда не смогут показать себя в спорте, пока по результатам интеллектуального раунда их школа не войдет в число избранных. Немудрено, что Джеймса выбесило данное обстоятельство. Если судить по ситуации, то капитан футбольной команды внезапно оказался в зависимости от президента Ученического Совета, то есть от Курта. Друг друга они на дух не переносили, но Тирнан не имел привычки злобствовать, так что и ликования особого не чувствовал. Однако его задел тот факт, что Джеймс не чурался наступать на его больную мозоль, припоминая прошлые промашки с Олимпиадой. Это был достаточно подлый и мерзкий прием.