Обходной контроль

Без всяких слов она кивнула и стала снимать свои вещи с вешалок в шкафу. Снаружи продолжал капать дождь, стуча по крыше, где-то вдали раздавались раскаты грома. Камилла пошла одеваться в ванную комнату, а я присел на край кровати, поджидая ее. Позади сумочки на туалетном столике я увидел бумажный пакетик с надорванным верхом. Это было лекарство, выписанное в нью- йоркской аптеке с предписанием принимать одну-две таблетки перед сном. Почти механически я высыпал из пакетика на ладонь оставшиеся десять таблеток из тринадцати, бывших первоначально в упаковке, затем снова ссыпал их в пакет и положил ей в сумочку. А за окном по- прежнему бушевала непогода, так же как и людские страсти.

Где-то был убийца и целая группа людей, охотящихся за ним. Проверяя и перепроверяя каждый факт, ища какие-то следы, они стараются в конце концов прийти к единственно нужному результату.

Где-то находился Агронски, который не знает, на что решиться, и рано или поздно кто-нибудь примет это решение за него. Несмотря на все отклонения возбужденного мозга, он выбрал себе очень хорошее место, чтобы спрятаться. Он не оставил ни следов, ни намеков. Голодное животное с озлобленной философией руководило гениальным умом и вело его туда, где он мог причинить больше всего разрушении. Сейчас оно просто сидит и поедает само себя, до тех пор пока полностью не уничтожит.

Я поднял трубку и набрал номер Винсента Смолла. Телефон прозвенел раз тринадцать, прежде чем была снята трубка и раздраженный голос ответил.

— Хелло?

— Смолл?

— Да, это я.

— Говорит Менн, Винсент. Вы один?

— Совершенно, если не считать полицейских снаружи.

— Все в порядке?

Я почувствовал, что он колеблется, но в ответ услышал:

— Да, все в порядке.

Я не мог скрыть раздражения и усталости.

— Скажите мне, друг.

— Да, собственно, нечего говорить. Разве только..

— Ну же, в чем дело?

Голос его зазвучал утомленно, все восторженные нотки, которые были в нем во время нашей первой встречи, исчезли.

— Я… помните, мы спрашивали агентов по продаже недвижимости о возможной покупке Луи где-нибудь участка земли с домом?

— Да, и что из этого?

— Я не знаю. Один из агентов позвонил вчера вечером и сказал, что появился человек, которого интересует тот же вопрос.

— Местный?

— Нет, приезжий. Он зашел узнать, где Луи, потому что знал, что тот интересуется собственностью, а у него есть несколько прекрасных предложений.

— Как он выглядит?

— Довольно обыкновенно. Он был в затемненных очках… Шел дождь, на нем была шляпа, воротник поднят.

— Тогда отчего вы встревожились? — спросил я нетерпеливо.

Винсент Смолл не ответил. Прошло немало времени, прежде чем он сказал:

— Я звонил еще нескольким людям, этот человек был и у них тоже.

— Что вы хотите этим сказать, Винсент?

Я услышал, как он сглотнул и почти выпалил:

— Первый, к кому этот приезжий обратился, сказал ему, что мы тоже интересовались возможной покупкой Луи. Он ничего не имел в виду при этом. Просто упомянул и все…

— Вы звонили Бостеру?

— Да. — Его голос стал едва слышен. — Он… не отвечает. Может, это ничего и не значит…

Как можно спокойней, чтобы не напугать его, я сказал:

— Вы попросите полицейских, чтобы они зашли в дом, пусть находятся рядом с вами. И никого не впускайте в дом, кроме полицейских. Сидите тихо и не выходите, понятно?

— Да, я понял…

Он еще продолжал говорить, когда я нажал на рычаг, чтобы разъединить линию, и набрал телефон Клода Бостера.

Никто не отвечал на звонок.

Камилла вышла из ванной, когда я уже опустил трубку, она увидела мое лицо и спросила:

— Что такое, Тайгер?

— Нас разъединили. — Я взглянул на нее, раздумывая, что с ней делать, оставлять одну здесь или взять с собой, хотя в случае чего этим мог воспользоваться противник. Затем сказал: — Поехали, детка. Ты побудешь со мной.

Она не стала спорить и задавать вопросы, просто вышла и села в автомобиль. Ее глаза неотрывно следили за мной, пока я обходил автомашину и садился за руль.

Я взглянул на небо, и чувство опасности вернулось ко мне. Она вновь поджидала нас. Я проехал место, где все еще лежали два скованных смертью тела с незрячими глазами, в ожидании момента, когда их найдут и опознают. Затем завернул за угол и помчался по направлению к шоссе.

Указатель бензина был почти на нуле, и мне пришлось остановиться у бензоколонки, чтобы заправить бак. Пока заливали топливо, я зашел в телефонную будку и набрал номер телефона капитана Хардекера.

Дежурный сержант соединил меня с ним, и я сказал:

— Это Менн, капитан. Прошу вас об одолжении.

— Естественно. — Было что-то потешное в том, как он это сказал.

— Так могу я попросить или нет?

— Вы резки, Тайгер. — Я услышал, как он застучал карандашом по аппарату. — Они отказались от сотрудничества с вами.

— Прекрасно.

— Мои сведения о вас становятся все шире и шире. Мне только и говорят, что о вас, об остальном молчат.

— Понятно, я ведь здесь.

— Для меня. Вас очень бы хотели вывести из игры.

— Я знаю об этом.

— Так что за одолжение?

— Я могу на вас рассчитывать?

— Почему бы и нет?

— Отзовите своих людей, дежурящих у дома Бостера, я хочу его навестить.