Обладать и принадлежать

Фразы, которые преследуют всю жизнь, накапливаясь и забываясь:

1. – Хо-о-о-лодно…

2. – Любовь – ну, это не мясо, но что-то кровавое.

3. – Даже дети в меня плюются из трубочек на улицах.

4. – Не смотри на меня так. Я просто не смогу забыть тебя.

– Забудь. Забудь. Забудь.

5. Я люблю их вначале, а они меня – в конце. А они со мной всегда только когда пьяные.

6. У меня много желаний – и самое главное – оно не исполняется.

7. Мне хочется сказать «Я люблю тебя», но мне некому это сказать.

8. Смерть в исполнении всех условий красоты.

9. – Он не поймал пулю телом!

– Пуля такая маленькая, мир огромен, ее, наверно, отнесло куда-то вбок от этого урода!

10. Он бьет ее, догоняет, опять бьет, она кричит, а потом они целуются… В общем, они делают все то, что я так ненавижу.

11. Жизнь, я недостаточно физически активна в тебе, я тренирую волю, экспериментирую с людьми, но болезни и холода душат меня.

12. Все достижимо, но не теперь, может, завтра?

13. Мне кажется, за мной следят, уважаемый.

14. Вам непременно нужно дожить до следующего заседания.

15. Родина превыше всего.

16. Черные люди.

17. Я бы хотела дарить свои фотографии с разными надписями и пожеланиями всяким едва знакомым людям.

18. Я была несчастна тогда, но сейчас, из моего теперешнего несчастья, мне кажется, я была очень счастливой.

19. В моей голове поселилась добрая, но тупая вата, я осталась без крайностей.

20. Мой стиль – все непоследовательно и вздохами.

21. Как я счастлива, как я счастлива, как я счастлива.

22. И никто тогда не подал мне руки и не пожалел, и не улыбнулся, хоть я так старался!

Множество черно-белых фотографий с лицами: портреты, документальные или любительские, в профиль или просто смотрящие в упор… Некоторые портреты сдвоенные, смотрят два лица, прижавшись щека к щеке, или в друг друга в профиль.

Голос: От этих людей уже не избавиться никогда, когда закрываешь глаза.

(На этих фразах проходят титры.)

СОН

Посередине комнаты стоит женщина в белом. Она вытягивает руки ладонями вперед и вдруг взлетает метра на полтора от пола, зависает, из рук ее исходят лучи. На ресницах, под глазами у нее – иней, окна и стены в комнате тоже зарастают инеем. Конец сна.

Зима в Москве. Бой курантов на Кремлевской площади. Ночь. Вьюга. (Несколько планов переулков.)

В переулках, недалеко от Красной площади, – ресторан. Ветер рвет афишу, на которой изображена блондинка в сверкающем платье с микрофоном.

Вот она, Маргарита, после песни спускается со сцены неверными шагами. На секунду заходит в гримерную, забирает пальто. Идет по узкому коридору. Ее заносит, плечом протирает стену. Проходит мимо кабинета директора, на табличке сего фамилией с отвалившейся последней буквой «с»: «Директор М. А. Богу…»

– Что же ты гаснешь и гаснешь, дорогая? – обращается к сигарете. Сигарета начинает гореть опять.

(ТИТР НАЗВАНИЯ ФИЛЬМА)

Телефонный звонок. Рита в своей квартире, проснулась на кровати между шкафом и стеной. Нашарила телефон. Кровать узкая, как монашенская. Пол под ней усыпан множеством газет, там же стоят несколько пустых чашек и стаканов.

Рита (в трубку): Алле…

Женский голос: Рива?!! Рива, это ты?

Рита: Нет, это не Рива…

Женский голос: Рива, скажи, что это ты!

Рита: А кто вы?

Женский голос: Это я, твоя мама!

Рита (пауза, потом говорит вежливо-уважительно): А… Здравствуйте. Это я, Рита, вашей Ривы подруга, но ее тут нет, а что случилось?

Молчание.

Рита: Алле!..

Женский голос: Как у вас похожи голоса, даже обманулось материнское сердце!..

Рита: Что вы… Спасибо.

Женский голос: Это правда, не ты, Ривочка?

Рита: Это правда. Я не Рива. Правда.

Женский молящий голос: Рита, девочка моя Рива ушла три дня назад в булочную и не вернулась, может, она звонила вам?

Рита: Я не видела ее два месяца с тех пор, как она уехала на родину… К вам.

Голос заплакал: Убили мою девочку, уже прошло три дня… – И связь прервалась.

Рита спустила ноги на зашуршавшие газеты, покатилась пустая бутылка.

РИТА И РИВА

Железнодорожный вокзал этой же ночью. Рита стояла у головного вагона, когда грязный поезд причалил к платформе. Рива, девушка лет двадцати пяти, появилась среди последних пассажиров. Подпрыгивающей походкой как-то набок и наискось она прошла мимо. Ростом почти вполовину ниже Риты, в руках – только прозрачная сетка, набитая палками копченой колбасы. Еще сбоку блестели ключи. Лицо трагическое, шагами она не попадала в такт толпе. Странность добавляли домашние туфли на ногах в сочетании со старомодной норковой шубой.

– Рива! – Рита радостно позвала. Та вздрогнула, медленно разворачиваясь к ней. – Здра-вствуй-те!

– О, Рита… (Нерадостно, голосом интеллигентной девушки.) Что ты здесь делаешь, Рита?

– Я вычислила тебя!

– Как ты узнала… я никого не предупреждала. Тут вообще такая история… (Возвращается потерянное выражение лица.)

– Твоя мама позвонила и сказала, что ты пропала три дня назад.

– Да?!! (Пронзительный голос и пронзительный взгляд.)

– Я сразу подумала, что поезд от твоего города идет как раз три дня, и вычислила тебя! А твоя мама думает, что тебя убили.

– О, не напоминай мне, а то я сейчас умру.

Рита дает подруге сигарету, огонь. Та жадно затягивается.