Облако возмездия

Вот человек зашевелился и медленно, очень неуверенно поднялся. Ой, лица на нем не было от слова совсем. То есть, на месте лица сочилось сплошное кровавое месиво. Такого же качества след оставался и на сером асфальте. Судя по всему, особенно пострадал нос, что не удивительно. Даже Нетроя при виде такого жесткого и внезапного увечья, замутило. Мужик подобрал свалившуюся на землю при падении кепку и прикрылся ей — лишь глаза затравленно смотрели поверх. Глаза, видимо, уцелели. Вот он с трудом, шатаясь, поднялся на ноги. Постоял, привыкая к вертикальности, и побрел, запинаясь и едва не падая, куда глаза глядят. Как ни странно, в сторону, противоположную той, куда удалились его мучители.

— В больницу пошел, болезный, — уверенно определила направление высунувшаяся из окошка и тоже внимательно наблюдавшая за инцидентом киоскерша — благообразная, сердобольная женщина предпенсионного возраста. Очередь, кстати, при начале происшествия немедленно рассосалась, и изучать обстановку ей никто не мешал.

— Забавные мальцы, — завязывая разговор, поделился первым впечатлением Феликс.

— Это не мальцы, это зеки, — поправила его женщина из киоска.

— Да? И что они не поделили?

— Должно быть, в карты проигрался. Это у них быстро.

— Не умеешь, не садись, — самонадеянно изрек чемпион по покеру.

— Да как же, у них не сядешь! — вспыхнула женщина. — Попробуй только откажись, сразу это… Ну, вы понимаете.

— Да ну!

— Вот те ну! Попал в среду — все, считай, засосала.

— А мальцы?

— Что, мальцы?

— Они какие? И кто?

— Ты, я смотрю, приезжий? Все вопросы спрашиваешь.

— Точно! Потому и спрашиваю. Не хочется впросак попасть, а хочется в курсе быть.

— Эва, мальцы, — вздохнула киоскерша. — В двух словах так и не расскажешь.

— А я не тороплюсь, готов слушать хоть до вечера. И очереди, к тому же, нет никакой.

— Да тут ее, почитай, никогда и не бывает, — махнула рукой женщина. — Ладно, слушай про мальцев.

Она запрокинула глаза, причмокнула и открыла рот, да еще и палец на щеку положила, и тут же превратилась в сказительницу бабу Марфу, которую Феликс помнил по виденным в детстве фильмам — только цветастой косынки на голове недоставало.

— Так вот, — начала сказывать киоскерша, — было это давно.

— Погодите, — перебил ее сетератор, — может не стоит так глубоко копать? А то…

— Всякая история имеет свой зачин. Могу и вовсе не рассказывать, если лень слушать.

— Нет-нет, сказывайте вашу историю. Это я так, по глупости и торопливости ума…

— Вот я и говорю, было это давно. Еще до того, как та нечисть в лесах завелась, с которой потом воевать пришлось. В те годы там, за старым аэродромом, среди сопок, военная часть стояла. Секретная. Служил в той части старшиной один военный на тот момент человек по фамилии Малецкий. Смекаешь?

— Смекаю. Что тут смекать-то?

— Нет, вижу, пока не смекаешь. Ладно, слушай дальше. Сказывают, что был тот Малецкий человеком жестким, а порядок и дисциплину среди солдат наводил железной рукой и методами недозволенными. В общем, неуставными методами, сказывают. Кто не подчинялся и не делал, что требуется, того могли втихую даже и отдубасить. Ну, вы понимаете. Его даже Ночным комбатом величали. В общем, в страхе держал подчиненных. А что? И начальство довольно, и ему какая-то выгода, видать, была.

— Наверное. И что?

— А то! Одного разу они перестарались, или не на того нарвались, в общем, парень, солдатик, побоев и унижений терпеть не стал, а взял автомат и пострелял обидчиков. И других, невиновных, тоже случайно пострелял. Много тогда, сказывают, людей полегло. Ну и сам, конечно, тоже голову сложил. Такая трагедия была, скажу я вам! Тут весь город горевал, потому что многие местные в той части служили, так что были здесь и гробы, и похороны.

— А Малецкий?

— О, с ним все интересно. Он вроде тоже свою пулю получил, видели даже как упал. Но когда общая суматоха улеглась, его-то и не обнаружилось. Пропал! Куда — никто не ведает. Только кровь на земле, на том месте, где тело лежало. Тело так и не нашли. И никто его с того времени не видывал.

— Во как! Интересно. А вы откуда все знаете?

— Так про это все знают! Городская легенда, что ты! К тому же все событие, почитай, на моих глазах происходило. Я тогда девкой в самом соку была, только замуж вышла… Помню!

— И что же из этого всего следует?

— Через годы, когда про ту историю забыли, объявилась в наших местах банда.

— Банда?

— Именно. Крепкие ребята. Поначалу браконьерством промышляли, егерей гоняли да охотников строили. После контрабандой увлеклись. У нас же тут граница недалече, так что занятие прибыльное, если с умом подойти да тропы знать. Вот они как раз с умом все делали, и тропы, стало быть, знали. Да и поныне продолжают это делать, но не только. Окромя контрабанды, и другими вещами занялись. Предпринимателей под контроль взяли, не знаю, как это по-мудреному называется.

— Рэкет, что ли?