Облако возмездия

Окно купе выходило на ту сторону, где располагалась долина с озерами-старицами, и дорога за ней, что вела в сопки и леса, где скрывался бывший арсенал, в территорию зла превращенный этим самым печальным злом. Лимбо все смотрела и смотрела на эти поросшие лесами холмы. Но не заметила, как, в какой момент там, в небе, быть может, над самой зоной, образовалось огромное, темное облако. Странное, связанное с землей тонкой черной перемычкой, точно дирижабль причальным тросом. Гроза, что ли, собирается, подумала она. Но, честно говоря, грозы не ощущалось, ей и не пахло. Не сверкали молнии, не доносились отдаленные громы, не налетали вихри.

Зато Лимбо услышала нечто другое. Это было сначала едва заметное гудение. Но оно быстро усиливалось и приближалось, и вскоре Лимбо поняла, что она слышит рев моторов большого количества самолетов. А потом и они появились, двигаясь со спины, влетели в поле зрения.

Самолетов было не меньше десятка, большие, наверное, бомбардировщики, Лимбо таких раньше не видала. Они летели, выстроившись ордером один за другим, поэтому были хорошо различимы. Подлетев к самому грозовому облаку, они стали облетать его по кругу, устроив в небе форменный хоровод.

Затаив дыхание, и не решаясь пошевелиться, Лимбо наблюдала за представлением.

А потом произошло и вовсе необъяснимое. Самолеты начали покидать строй. Один за другим, они ныряли в облако и пропадали в нем. Когда исчез последний бомбардировщик, смолк и звук авиационных двигателей — он утащил его за собой. И тогда от земли отделился тот черный причальный конец, которым облако за нее цеплялось, стало ясно, что никакой это не трос, ни что-то такое, а тонкий и плотный вихрь, какие бывают над морем при смене погоды. Извиваясь и раскручиваясь, воздушный хобот быстро втянулся в облако, и тогда оно прямо на глазах стало светлеть, таять, и вскоре без следа растворилось в небесной сини. Его как будто стерли.

Что это было, что оно значило, Лимбо не понимала — и даже не стала пытаться вникнуть. Зато почувствовала: теперь все. Отпустило. Наверное.

Будто он дожидался именно этого момента, поезд дернулся и, медленно набирая ход, покатился по рельсам. Лимбо отрешенно смотрела, как за окном, постепенно ускоряясь, уносились назад, в прошлое, выгоревшие на солнце травы и, дальше за ними, выстроившиеся неровной линией, покрытые лесом сопки. Эта линия там так и извивалась — вверх-вниз, вверх-вниз. И — назад, назад. И тут ее вдруг поразила мысль касательно недавнего происшествия в небе. Можно сказать, случилось осознание, только не рассудочное постепенное, а типа откровения, внезапно, будто зажгли свет в темной комнате. Она даже подскочила. Мазафак! Так это же и было Облако возмездия, во всей красе! Ах, ты! Как же она сразу не сообразила? И оно исчезло, рассеялось прямо на ее глазах. Вот бы навсегда! Вот бы оно никогда-никогда больше не объявилось вновь, ни в каком виде. И вот за это действительно стоит выпить.

Она налила себе из молочника, подняла чашку и, уловив призрачное движение в оконном стекле, встретилась взглядом со своим бледным в нем отражением.

Подумала еще, глядя в эти темные глаза напротив: а чем, например, можно было бы заменить Облако возмездия? Ну, если бы ей поручили, или дали бы такую власть? Облаком Доброты? Счастья? Воздаяния? Нет-нет, пусть лучше будет — Облако Любви. Чтобы ее обломилось каждому страждущему, по потребности, в охотку, и чтобы все честно, без обмана.

За это, за любовь, за жизнь в любви, обязательно нужно выпить. Ну! Двойник в стране теней следом за ней тоже поднял чашку, они чокнулись. Не спиться бы, подумала Лимбо. В такой кампании — на раз.