Облако желаний

– Нет, лучше в другой раз, – наслаждаясь изумлением Холли, сказала Ван Ыок.

Она вышла за ворота, открыла дверь с пассажирской стороны и взобралась в фургон. Ее отец даже не заметил, что тон, в котором попрощались с ней курящие у ворот девушки, был пропитан фальшивым дружелюбием:

– Спокойной ночи, Ван Ыок.

– Увидимся, Ван Ыок.

Она возвращалась домой в дурацкой тыкве. Все, кто был на вечеринке, точно посчитали, что она была одета неподобающе. Но ей не нужно было убегать в спешке или оставлять свой кед. Если за воскресенье что-бы-это-черт-побери-ни-было не исчезнет, Билли точно знает, где ее можно будет найти в понедельник.

Она ждала, что ей придется объяснять папе, да и Бао, почему ее одноклассницы, одетые в обтягивающие вечерние платья, курят на церемонии награждения команды по гребле, так что было настоящим облегчением, когда они выразили свое недовольство: учителя курят во время официального школьного мероприятия! Спасибо небесам за слишком сложные прически и уйму косметики. Этим девицам скорее можно было дать двадцать пять, чем семнадцать. И ее папа, конечно, не догадывался, что девушки такого типа носят по особым случаям.

30

Уклонившись от прямых ответов на расспросы родителей о школьном мероприятии и оказавшись в безопасности своей комнаты, Ван Ыок похлопала по кардигану, пожелав ему спокойной ночи (разве это не странно?), легла в постель и четыре раза осторожно постучала по стене Джесс: «Ты не спишь?» Ответа не было. Джесс игнорировала ее. Вряд ли она уже легла спать в половине одиннадцатого, наверняка лежала в кровати и читала.

Билли был тайной фантазией, ее «мяу» номер один. Она никак не ожидала, что эти фантазии ворвутся в реальную жизнь, и поэтому то, что Билли она действительно нравилась, совсем не укладывалось у нее в голове. Другим то, что Билли она нравилась, казалось оскорбительным. Ван Ыок не знала, выдержит ли очередного кого-нибудь, кто не сможет поверить в то, что она нравится Билли. Глаза жгли слезы. Как они смеют удивляться этому? Она была ничем не хуже остальных. И даже умнее многих. Но разве она позволяла кому-нибудь увидеть ее настоящую? Было ли это отчасти и ее виной? Ведь она предпочитала оставаться в тени, как можно более незаметной. И возможно, его друзья думали, будто он встречается с женщиной-невидимкой.

Но Ван Ыок понимала: дело было не только в этом, в кое-чем похуже. Они были против, чтобы Билли встречался с девушкой, которая не относилась к его привилегированному классу. Вот. Она сказала это. Все дело было в их классах, а значит, в деньгах. А значит, и в том, что Ван Ыок была из семьи беженцев. Всеобщее осуждение и это распределение по классам привело ее в бешенство. Какая-то часть ее даже наслаждалась мыслью о том, чтобы встать перед всеми теми людьми школы, которые хоть как-то ей нравились, и прокричать: «Он хотел меня, но я

отказала ему. Потому что не желаю вестись на всю эту ложь».

Ван Ыок перекатилась на другой бок, расправив при этом ночную рубашку, и перевернула подушку на прохладную сторону. Хорошенько ударив по ней, она снова стала думать о том же – словно бегала кругами, – обо всех этих нелепых, ошибочных, ложных причинах, почему она нравилась Билли. Нет, она уже повелась на ложь, охотно, и теперь хладнокровно наблюдала за собой со стороны, хотя явно не одобряла все это.

– Ну, вряд ли бы она понравилась ему вот так, сама по себе, разве нет?

– Ха-ха-ха-ха-ха-ха. Отлично сказано.

– Конечно, это все желание!

Как могла ее гордость позволить этому продолжаться? Ясно дело, это было невозможно. И уж точно не могло длиться долго. Но почему тогда ей нельзя прожить хотя бы пару недель со знанием того, каково это – встречаться с Билли? Неужели она была настолько поверхностной? Ей просто хотелось встречаться с «Билли»?

Ван Ыок уткнулась лицом в подушку. Она знала, что это жульничество. Джейн бы не одобрила.

Это было похоже на тот день в третьем классе начальной школы, когда ее отец принес домой большую упаковку мармеладных мишек – нечто небывалое – и ей разрешили отнести их в школу. На время переменок и ланча она тут же обзавелась друзьями. Ван Ыок понимала, что они любят ее только из-за мармеладных мишек, но тем не менее наслаждалась моментом.

31

Утром в понедельник у шкафчиков все как будто только и ждали, когда придет Ван Ыок. На дверце ее шкафчика была приклеена картинка с курицей, на которую она решила не обращать внимания и снять, когда вокруг будет менее оживленно.

Когда Ван Ыок открыла дверцу, чтобы убрать в шкафчик рюкзак, Холли закудахтала. В эту минуту как раз подошел Билли.

– Ты что-то сказала?

– Ничего.

– А это что? – Билли сорвал со шкафчика Ван Ыок картинку с курицей. – Кто, на хрен, ее сюда повесил?

Все отвернулись и занялись кто дверцами, кто книгами, кто сумками, кто замками.

– Дайте угадаю: это был тот, кто только что кудахтал. – Билли протянул скомканный лист бумаги Холли.