Облава на волков

После первого вечера в ресторане Иван дал себе торжественную клятву, что последует за Вевой повсюду, в любое время и при любых обстоятельствах. Она не захотела принять от него эту жертву — более того, за полтора месяца назначала ему встречи лишь пять раз, а в остальное время он подлавливал ее на улице. Уверившись в этом, она рассердилась и пригрозила ему, что, если он будет ходить за ней по пятам, она вообще с ним раззнакомится. Иван перестал без спросу попадаться ей на глаза, но старался, когда мог, проследить, куда она идет и с кем встречается. Под вечер она чаще всего заходила в двухэтажный дом недалеко от пассажа и примерно через час выходила оттуда с молодой, своего возраста женщиной. Они направлялись по главной улице к ресторану «Морское око», сворачивали направо и спускались к Приморскому парку. Там гуляющие, растекаясь по аллеям, шли уже не сплошным потоком, и проследить за двумя молодыми женщинами было нетрудно. Не успевали они двинуться по какой-нибудь из аллей, перед ними словно бы случайно вырастали двое мужчин, заговаривали с ними и шли дальше вместе с дамами, сначала все вчетвером, а потом разбившись на пары. Насколько можно было судить по их одежде и манерам, мужчины были людьми с солидным положением, морские офицеры в белых мундирах с кортиками на блестящей цепочке или пехотные офицеры, которые при встрече с дамами прижимали к бедру длинные сабли, галантно кланялись и громко звякали шпорами. Сделав несколько кругов по парку, обе парочки шли в Казино. Там уже играл оркестр, в прохладном вечернем воздухе разносились отрывистые такты румбы или фокстрота, под обильным светом электрических ламп дансинг бурлил, как пестрый и живой водоворот. Спрятавшись в тени деревьев, Иван стоял там, пока Вева и ее подруга вместе с кавалерами не выходили из Казино и не сворачивали на городские улицы. Парочки шли метрах в десяти друг от друга, держась за руки, а в темных местах кавалеры обнимали и целовали дам. Вскоре они подходили к дому близ пассажа и скрывались в нем. В иные ночи Иван оставался стоять на ближайшем углу и совершенно бессмысленно дожидался там рассвета, когда кавалеры покидали дом.

Но бывали дни и вечера, когда он страдал еще более жестоко, и это случалось, когда Веве не с кем было провести время и она снисходила к нему. Он в любое время крутился возле ее квартиры, Вева видела его из окна и, если у нее не было другого свидания, выходила из парадного подъезда, уверенная в том, что он потащится за ней. Пройдясь разок-другой по главной улице, они шли в ресторан. Вева предпочитала «Морское око» или «Болгарию», потому что туда ходила более чистая публика. Среди этой чистой публики, как, впрочем, и в любом другом месте, она всеми способами давала ему понять, что ему нечего и думать о большей с ней близости и что если она время от времени с ним встречается, то только потому, что уступает его неотвязной настойчивости. Держалась она так, что мужчины недвусмысленно выражали восхищение ее яркой красотой, и она не только не скрывала своего удовольствия, как это делала бы любая порядочная девушка, а, наоборот, поощряла ухажеров взглядами и улыбками. На улице ее часто останавливали мужчины, и, разговаривая с ними, она поворачивалась к своему кавалеру спиной или приказывала, чтоб он ждал ее на известном расстоянии. В ресторане к их столику подсаживались непрошеные гости, а были и такие, кто вместо «здравствуй» поддразнивал Веву: «Вевик, ты, никак, сегодня прогораешь!» Они хотели сказать, что кавалер ее еще слишком юн и ей придется самой платить за ужин. Это заставляло Ивана всячески скрывать свою молодость. У самого модного в городе портного он сшил два костюма, ходил в белых брюках и белых ботинках, по вечерам надевал галстук, не сбривал усиков, так что вполне мог сойти за молодого человека из состоятельного семейства. В селе на восемнадцатилетних парней смотрят как на готовых женихов, поэтому мать и отчим считали его уже взрослым и посылали больше денег, чем только на обычные расходы. Деньги он отложил и после летнего турне, так что мог позволить себе хорошо питаться и одеваться и даже водить свою даму по самым дорогим ресторанам. Несмотря на это, она предпочитала компанию других мужчин, которые не только что не благоговели перед ее красотой, а держались с ней развязно и даже цинично: бросали на нее недвусмысленные взгляды, при нем назначали свидания, обменивались за ее спиной многозначительными улыбками.