Облетая солнце

Мягко ступая, наш слуга Бараса вышел на веранду и досыпал лед в ведерко. Мы еще выпили, наблюдая, как солнце все выше поднимается над горизонтом. Однако чувство тревоги не покидало меня — я видела, что Джок явно не в своей тарелке, и не понимала, что это значит. Возможно, он хотел наказать меня за сцену, устроенную в Мутаиге, когда ему пришлось с позором уйти. А может быть, в самом деле весь благополучный фасад нашей жизни наконец-то дал трещину? Что бы ни случилось, неладное почувствовала не только я — Коки тоже явно ощутила напряжение. Когда перед обедом мы направились взглянуть на их участок, она придержала меня за локоть.

— Ты ничего не хочешь рассказать мне? — спросила она, дождавшись, чтобы мужчины ушли подальше.

— Не знаю, — честно призналась я. Но к вечеру, когда мы все вместе уселись у камина, кое-что стало вырисовываться. Джок слишком много выпил за обедом, в глазах появился блеск, как правило, не предвещавший ничего хорошего. Я уже научилась узнавать его — первый предвестник грядущего скандала, но очень надеялась, что он хорошенько подумает, прежде чем решится на это в присутствии посторонних. Огонь весело потрескивал в камине.

Усевшись на диван поудобнее, Бен спросил у меня:

— Как вы собираетесь развить успех на следующих скачках? Может быть, поделитесь секретом?

— Когда я буду работать на вас, то, безусловно, поделюсь, — ответила я.

Бен рассмеялся, но не громко. Похоже, он тоже чувствовал напряженную атмосферу, царившую в комнате, и пытался как-то разрядить обстановку.

— Послушай, Джок, это же красота! — поднявшись, он подошел к арабской двери, которую Джок приобрел для гостиной вскоре после нашей свадьбы. Так же как и фонограф, она олицетворяла наше благополучие, и Джок очень ей гордился. Дверь была сделана из дорогого дерева и украшена витиеватой резьбой.

— Да-да, действительно прелестная вещь, — поддержала его Коки. — Где вы только отыскали ее?

— Купил в Ламу, — ответил Джок. — Я все думаю, как бы ее еще украсить.

— Зачем? — Коки рассмеялась. — Это же настоящая реликвия, ее не нужно трогать.

— Я так не думаю…

Джок как-то странно процедил последнюю фразу, язык у него явно заплетался. Оказалось, он пьян даже больше, чем я предполагала.

— Давайте сыграем. — Я протянула руку, чтобы взять колоду карт. Но Джок как будто не слышал. Он вдруг резко встал, вышел из комнаты. Коки вопросительно взглянула на меня, я пожала плечами. На кухне послышался какой-то шум, через мгновение Джок вернулся с деревянной колотушкой в руке. Обычно ее использовали, чтобы отбивать мясо. Но он принес ее в гостиную явно с другими целями. Пока мы молча смотрели на него, он схватил стул и подтащил его к двери. Забравшись на него, начал остервенело прибивать медный крючок в верхнем правом углу двери.

— Всякий раз, когда моя жена будет вести себя непозволительно, я буду добавлять сюда гвоздь, — сказал он, не поворачиваясь. Я не видела его лица, но не могла решиться взглянуть на Коки и Бена.

— Пожалуй, это единственный способ как-то уследить за этим, — добавил он. — Во всяком случае, не сбиться со счета.

— Ради бога, Джок! — вскричала я в ужасе. Я поняла, что ему каким-то образом стало известно о моих отношениях с Боем, и теперь он мстил, разыгрывая сцену перед новыми друзьями. Когда он обернулся, глаза его зло блестели, а колотушку он держал в руке так, словно это была бита, а сам он приготовился к удару.

— Спускайся, — попросила я.

— Пока только один гвоздик, верно? — спросил он меня и повернулся к Бену. — Если она, конечно, не успела закрутить с тобой?

— Прекрати! — закричала я.

Коки смертельно побледнела. Джок закачался на стуле, коленки его подогнулись. Он рухнул на пол, выронив колотушку, — она врезалась в створку окна, пролетев над моим левым плечом. Слава богу, инстинктивно я успела вовремя пригнуться. Еще бы несколько дюймов, и она точно раздробила бы мне голову.

Пока Джок пытался встать на ноги, Бен подошел к Коки и вывел ее в соседнюю комнату. В гостиной появился Бараса.

— Проводи господина в спальню, — приказала я.

— Да, мэм.

Слуга подхватил Джока под руки. Вскоре я услышала, как он разбирает постель, снимает с Джока обувь, укладывает его на кровать. Я сразу поспешила к Бербекам. Когда я вошла, они сообщили мне, что собираются вернуться в город. Я была просто убита происшествием.

— Но подождите хотя бы до утра, — уговаривала я гостей. — Все опасности позади. Сейчас он будет спать.

— Нет, нам ничего не остается, как ретироваться, — произнесла Коки вежливо. Она сделала знак Бену, чтобы он шел собирать вещи.

— Я не знаю, что ты натворила, дорогая, — продолжала она, едва за Беном закрылась дверь, — но могу сказать, что есть такие вещи, которые мужчины знать не желают. И то, что это произошло в нашем присутствии, весьма прискорбно. Я думаю, он хотел показать тебе, что его не стоит сбрасывать со счетов.

— Не хочешь же ты сказать, что его поведение справедливо?

— Нет, конечно. — Она вздохнула. Но было похоже, что она именно так и думает.

— Этот брак для меня катастрофа! — воскликнула я. — И что, я даже не могу позволить себе небольшую слабость?