Облом для властного или Я твой Зайчик [СИ]

— Здрасте, — неласково поздоровался Вася и не спрашиваясь разрешения прошел вглубь комнаты, по-хозяйски устраивая пакеты на диване.

Под удивленным взглядом девушки, садится за стол, прямо напротив чрезмерно нагло развалившегося гостя.

— Зай, я голодный как волк. У тебя остались вчерашние котлетки? — спрашивает у Зайки, а сам не сводит враждебного взгляда с наглеца и припечатывает. — И картошечки моей любимой.

Улыбка предполагаемого соперника, чуть тускнеет, как только Зайка, лапушка, идет в холодильник за едой.

Вася снисходительно смотрит на обладателя смазливой рожи.

Видал?

Мои котлеты!

Моя картошка!

Моя Зайка!

Мужик, пренебрежительно фыркнув, наконец, соизволил представиться:

— Егор — муж Алены!

У Луганского только чудом не треснула в руке вилка.

— Бывший! — поспешно добавила Алена. — Почти.

— Да-да, — поддакнул придурок. — Жду не дождусь. Ты все же решила дать мне развод?

У Зайки что-то упало и пока она замялась с ответом, Вася громоподобно представился:

— Василий!

— Василий, — насмешливо повторил этот смертник. — А вы собственно кто будете?

— Не твое дело! — мгновенно прошипела Алена, не дав Луганскому рта раскрыть.

Егор, сложив руки на груди, откинулся на спинку стула и оценивающе поглядывая на Васю, спросил:

— Так это от него ты беременна?

Васю словно по голове кувалдой стукнули. Он перевел шокированный взгляд на Зайку, а та с жаром выдала то отчего он вообще стал сомневаться в трезвости своего ума:

— Что ты милый? Я же говорила, что ребеночек твой. Я тебе не изменяла!

Пока Луганский медленно офигевал от такой информации, Егор покрылся красными пятнами от злости и, вскочив со стула, угрожающе двинулся на Алену.

— Ты опять за старое? Любая экспертиза докажет, что это не мое, — он указал пальцем на несуществующий живот девушки. — Чего ты добиваешься этим глупым шантажом?!

Алена быстро глянула на застывшего, точно памятник самому себе, Луганского и серьезно ответила:

— Справедливости, Егор! За твое предательство! Которое уже по счету?

Думаете этот придурок хоть немного устыдился?

Даже Васю до мурашек на загривке пробрал проникновенный тон Алены, а этот агрессивно сжал кулаки, и смазливая рожа исказилась от злости.

— Дрянь! Какая же ты…

Договорить фразу Егор не смог, ибо после жесткого удара в челюсть особо не поговоришь, тем более припечатанный мордой в пол.

— Вася! — испуганно воскликнула Зайка и тревожно прижала руку к груди. — Не бей его!

Мужчина даже не обернутся, продолжая припечатывать придурка к полу.

— Защищаешь муженька? — язвительно протянул Луганский, чувствуя себя так, словно его самого только что предали.

— Дети смотрят…

Вася резко поднял голову.

И правда две одинаковые любопытные мордашки выглядывали и-за двери.

Отпускать придурка не хотелось.

Но пришлось.

Луганский ослабил хватку и, рывком подняв Егора за шиворот, выдворил его из дома со словами:

— Вали от сюда, пока я добрый! И чтоб ноги твоей тут больше не было! — и насмешливо поинтересовался. — До калитки проводить или сам дорогу найдешь?

— Найду, — дерзко ощерился муж Алены, но на большее не решился.

Весовая категория не та.

Егору здоровье еще бы пригодилось.

И вот малость потрепанный, но не растерявший чувство собственного достоинства Егор, в излюбленной манере, награждает Луганского презрительным взглядом и в следующею секунду буквально подрыгивает на месте, держась за зад.

А потом еще… и еще… и еще раз.

Вася вертит головой в поисках источника такого «расстрела» и находит — с чердачного окна выглядывает темноволосая макушка и тут же исчезает, в последний раз стрельнув из рогатки.

Да, как метко-то!

Прямо напыщенному придурку в лоб.

Егор материться и, наконец, спешит к калитке.

Вася, приводив гостя испепеляющим взглядом, убедился, что «Мерин» уехал и что бы хоть, как-то успокоиться достал пачку сигарет.

Прикурил и уселся прямо на деревянный порог, упираясь локтями в колени.

За спиной тихо скрипнула дверь и его плеча невесомо коснулась ткань длинного белого сарафана. Алена.

— Уехал? — почти шепотом спросила она, опускаясь рядом.

Вася ничего не ответил.

Съездив этому недомужу по морде, он выпустил пар, но на смену пришло какое-то непривычное опустошение и разочарование.

— Вась. — Зайка ласково прикоснулась к его руке. — Я соврала Егору. Не беременна я. И с ним уже несколько лет не спала, — призналась она, — досадить ему хотела. Отомстить. Глупо, конечно, но… ты только не обижайся… ладно…

Мужчина повернул голову и сурово уставился в бездонные и такие честные глаза.

— Развод ему почему не даешь?

Алена тяжело вздохнула и принялась нервно теребить подол платья.

— Понимаешь, мы, когда с Егором расстались, я совсем без поддержки осталась. Ни родных, ни друзей. Подруги были, но из той, — она хмыкнула, — богемной жизни. А тут дети, подгузники, манная каша и совершенно другая жизнь. Опеку оформляла — Егоровы связи, деньги, достаток. Поэтому и разводится боялась.

Луганский молчал, пристально изучая ее нежные черты и наклонившись для поцелуя, внезапно отстранился, строго сказав:

— С этих хмырем разведешься. В нашем ЗАГСе. По ускоренному. Поняла?