Обман на Орд Цестусе

— Неважно. Пленников можно с пользой допросить. Но необходимо еще кое-что: несколько месяцев назад граф Дуку разработал и заказал специальных дроидов-агентов. Согласно вашим сообщениям, эти дроиды закончены и готовы к испытаниям.

— Да, это верно, — согласился один из специалистов.

— Тогда они вместе с УД будут следовать моим командам, — произнесла Вентресс и улыбнулась. И улыбка эта была так бесчувственна, что по сравнению с ней рычание выглядело бы теплым и приветливым.

50

Они не были живыми, но ползли сквозь тьму. У них не было разума — лишь мечты о смерти. У них не было телесных надобностей — лишь зверский голод.

Четыре дроида впереди были похожи на прозрачные мешочки желе. Тусклые огни, встроенные в их полутвердые тела, освещали некие металлические формы, подвешенные внутри.

Те, что шли позади, были тверже — золотые, напоминающие песочные часы. Их маленькие заостренные ноги легко преодолевали путь, проложенный их большими братьями. УД.

За счет своей неопределенной формы четыре дроида-агента могли протиснуться в самые маленькие проходы и принять ту форму, какая необходима в данный момент. Лазерные узлы на их поверхности плавили и размалывали камни, чтобы расширить проход.

Так они проходили километр за километром — твердея, когда надо было убрать с дороги препятствие, и вновь возвращаясь в полужидкое состояние, когда отыскивали путь для УД.

Смертоносная процессия прижималась к земле, незаметная ни для любых датчиков, ни для возможных наблюдателей. И они двигались молча. Когда им встречалось препятствие, они пробивали или сжигали его.

Метр за метром, они просто приближались к своей добыче. Без усталости, без тревоги и милосердия они шли вперед, движимые одним только заложенным в них желанием.

Которое скоро будет удовлетворено.

* * *

За сотни лет глубокие тени гор Дашта обеспечивали защиту контрабандистам, беглецам, ворам, политическим недовольным и молодым влюбленным. Никто не знал все пути, которые вели в пещеры, и, вполне вероятно, никогда не узнает. Поэтому именно глубины пещер были выбраны в качестве лучшего места для празднества.

В конце концов, пусть даже первоначальная стратегия и пошла наперекосяк, но вторичный план прошел без помех. И если джедаи сожалели о потерянной жизни, то обновленные силы Пустынного Ветра чувствовали, что окончательно нанесли тяжелый удар Пяти Семьям.

После шести таких рейдов навыки Серти в коммуникациях объединились с феноменальным умом Дулба Снойла; они пробились в голосеть ЧикатЛика и извлекли жизненно важный кусок информации: производство дроидов упало более чем на 30 процентов. Если они смогут просто продолжать в том же духе, Пять Семей и правительство будут вынуждены сесть за стол переговоров, где все желания смогут быть удовлетворены.

И хотя Оби-Ван сомневался, что нынешний курс действительно приведет их в желанный благодатный край, имели место немало сильных, решительных действий, чудесных спасений — и три погибших товарища, которых нужно было почтить. Нужно было снять напряжение, и небольшой праздник оказался лучшим выходом.

Итак, гулянка длилась уже несколько часов, у входа в пещеру были расставлены часовые. Пока они бодрствовали на посту, Пустынный Ветер утолял свои неуемные аппетиты одновременно пищей, питьем, играми, хвастовством и танцами.

Реста Шуг Хай проводила большую часть времени сама с собой, потягивая мед — напиток, одинаково воздействующий на людей и цестианцев. Начиная с самых первых дней обучения, она была чужой — единственная кси'тинг среди новобранцев-людей. Впрочем, этот барьер был обоюдным: после целой жизни борьбы за свою землю и самобытность, у неё осталось мало любви к чужеземцам. Даже когда бойцы вошли во вкус победы, и естественное товарищество крепче привязало их друг к другу, она оставалась немного в стороне. Но, наконец, она выступила вперед, слегка качаясь, словно хлебнула лишнего.

— Я пою песню, — сказала она.

Дулб Снойл радостно захлопал в ладоши, ободряя её.

— Песни кси'тинг как уроки истории Так Вал Ззинга, — объяснила она. — У каждого клана собственная песня. Рассказывает историю народа. Когда умирает песня, умирает народ. Реста последняя, кто знать её песню клана.

И она запела. Оби-Ван не знал языка, но это и не нужно было. Он понимал эмоции незнакомых слов. И если эмоции были правдивы, песня повествовала о храбрости и тяжелой работе, о любви, надежде и мечтах.

Что поразило Оби-Вана больше всего, так это её очевидная гордость и храбрость. Если Реста и Джи'Maй Дарис — типичные представительницы своего племени, то кси'тинг — невероятно сильный народ. Несмотря на эпидемии, несмотря на украденные у них земли, несмотря вообще ни на что, они продолжали мечтать.

Когда она закончила, каменные стены зазвенели от аплодисментов.