Обманутая

— Немного больше. — И она снова начала покачивать Дебру, не выпуская ее из объятий. Что-то удерживало ее от вопроса, что-то противилось в ней этому, но Лаура понимала, что в ней говорит трусость. — И именно это произошло у Джейса дома?

У Дебры снова полились слезы.

— О’кэй, милая. Это еще не конец света.

— В субботу вечером ничего не произошло, — выжала из себя Дебра между рыданиями. — Я сказала ему, что не хочу. Я просто не хотела. Он ответил, что я недостаточно его люблю. Я попыталась объяснить ему, что ощущаю, но он не хотел слушать. Он не захотел видеть меня вчера вечером, а сегодня, когда пришла в школу, узнала, что он был с Карой Хатчинсон.

— О милая моя.

Слезы снова потекли рекой, но это не заставило Дебру умолкнуть.

— Кара Хатчинсон — это полный ноль. Она недостойна Джейса. Я поехала к нему вечером, когда он вернулся после работы, и сказала об этом. А он ответил, что ему наплевать и, раз я его не люблю, он найдет кого-нибудь другого, кто будет его любить. Я стала уверять, что люблю его, а он велел доказать мне это, и я не знала, что делать.

Лаура вспомнила свой недавний телефонный разговор с Джейсом. Голос его звучал несколько взвинченно, и не удивительно. Она надеялась, что он напуган до смерти.

— Я не знала, что делать, — еще тоньше повторила Дебра. — Единственное, что мне пришло в голову, что Скотт занимается этим постоянно, и ты, вероятно, это делаешь с Кристианом, и многие знакомые девочки тоже, поэтому вряд ли это может быть уж настолько плохо. У Джейса был презерватив. И я позволила ему. — Плач стал тише, перейдя просто в беззвучные рыдания, но от этого он производил еще более тяжелое впечатление.

Лаура закрыла глаза и опустила голову на макушку Дебры. Она сама была готова заплакать, если бы в этом был какой-нибудь смысл. Но все уже свершилось. Девственность была потеряна, и не только с физической точки зрения.

— О милая моя, — прошептала она снова.

— Видишь? Ты разочарована.

— Совсем не тем, о чем ты думаешь. Я расстроена из-за того, что то, что должно было оказаться прекрасным, стало для тебя горьким опытом. Занятие любовью — самая восхитительная вещь на свете. И мне жаль, если для тебя оно стало иным.

— Джейс сказал, со мной не все в порядке.

Лаура взяла в ладони голову Дебры и приблизила ее к себе.

— Джейс Хольцворт столько же знает о тебе, сколько о том, как заниматься любовью, — глядя прямо ей в глаза, произнесла она. — Он — мальчишка, Дебра, обычный мальчишка. Он шантажом склонил тебя к тому, чего ты не хотела, а потом даже не сумел сделать это прекрасным. Это его сложности. С тобой все в порядке. Ты — нормальная молодая женщина, которая просто совершила ошибку, поспешив и сделав то, к чему не была готова.

— А когда я буду готова к этому?

— Когда станешь старше. И когда рядом окажется нужный тебе человек.

— Я думала, Джейс именно такой человек.

— Ты хотела видеть его таким, — большими пальцами Лаура отерла слезы со щек Дебры, — наверное, это свойственно всем шестнадцатилетним девочкам. А может, и в этом есть моя вина. Я люблю тебя, Дебра. Наверное, я не проявляла это так, как тебе хотелось, но я действительно люблю тебя.

— А папа не любит. Если бы любил, то написал бы или позвонил.

— Совершенно необязательно. Возможно, он боится, что, если поступит так, его смогут найти, а он не хочет, чтобы это случилось.

— Я скучаю по нему.

— Я знаю.

— А ты скучаешь по нему?

— Я скучаю по той жизни, которая была у нас всех.

— Но по нему ты не скучаешь, потому что у тебя есть Кристиан.

Лаура пристально вгляделась в ее глаза, выискивая в них осуждение. В ее голосе оно, по крайней мере, звучало, но по своей силе не могло сравниться с тем, что было прежде. Лаура была благодарна Дебре за это, и знала, что должна быть честной с дочерью.

— То, что происходит между мной и Кристианом, абсолютно не похоже на то, что было у нас с твоим отцом.

— С Кристианом лучше?

— Я думаю, здоровее. Кристиан — самостоятельный человек. Он уверен в себе и удачлив. Я могу дать ему многое, но не могу взять над ним верх — он слишком силен для этого.

— Ты любишь его?

У Лауры не было и тени сомнения относительно этого, но ей было неловко говорить это Дебре, точно так же как неловко рассказывать о своих отношениях с Кристианом двадцатилетней давности. Нервы у Дебры слишком оголены. Ей нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью. К тому же им вряд ли удастся вернуться к тем ранним дням, не затрагивая отношений Лауры с Джеффом, а Джефф навсегда останется отцом Дебры. Лаура знала, что о некоторых вещах лучше не говорить. И тем не менее она не могла решиться на откровенную ложь.

— Думаю, что могла бы полюбить его, когда у нас все наладится.

— Ты собираешься выйти за него замуж?

— Я не свободна, чтобы сделать это.

— Но ты можешь стать свободной. Ты можешь развестись с папой.

— Ты думаешь, мне стоит это сделать? — Лаура уставилась в залитое слезами лицо Дебры.

— Нет. Я хочу, чтобы папа вернулся к нам. Но ты этого не хочешь.