Обманутые иллюзии

Крякнув от усилия, он согнулся в поясе. Напрягая мышцы живота, Люк подтянул свое тело вверх, к ногам, чтобы теперь сразиться с узлами ковбоя. Он не посмотрел на пламя, но чувствовал его запах. Оно было всего в нескольких дюймах и подбиралось все ближе.

Он не думал, что ему суждена смерть от обгоревших пяток, но решил, что это было бы чертовски неприятно. Часы в голове предупреждали, что у него оставалось всего несколько минут до того, как огонь насквозь прожжет веревку и Люку придется нырять в озеро вниз головой.

У ковбоя оказались какие-то особенные узлы, обнаружил Люк. Он пожалел, что не послушался Леклерка и не сунул нож в ботинок. Но жалеть было уже слишком поздно. Ему придется или справиться с узлами, или поплавать в холодной воде, чтобы остудить ноги.

Веревка поддалась. Сейчас, на последней стадии требовался точный расчет. Если он освободится слишком быстро, то нырнет в озеро. Если помедлит, то его трюк окончится на больничной койке в палате для обгоревших. Ни то, ни другое ему не улыбалось.

Он схватил рукой вторую веревку. Она была тонкой, как провод, поэтому зрители ее не увидели, и никто им про нее не рассказывал. Люк почувствовал, как жар от пылавшей, веревки обжег ему костяшки, и сжал покрепче пальцы.

Дрыгнув ногами, он освободил их и полез вверх. С моста казалось, что он взбирался по тонкой колонне огня. Да и на самом деле, думал Люк, ему понадобится немало замечательной мази Леклерка от ожогов.

Зрители затаили дыхание, и всякий раз, когда порыв ветра опять налетал на Люка, из их легких вырывался дружный возглас. Когда он добрался до верха, то почувствовал на своих руках надежные и сильные ладони Мышки. Леклерк тоже нагнулся вниз, якобы поздравить с победой.

- Держишь? - шепнул он Мышке.

- Ага.

- Bien, - Леклерк быстро вытащил из рукава нож и перерезал обе веревки.

По толпе пробежала дрожь, послышались пронзительные крики - веревка, как огненная змея, упала в озеро.

- Хочешь поднять меня наверх? - Люк уже почти отдышался. Он знал, что потом, когда уровень адреналина ? крови упадет, ему придется помучиться от боли. С помощью Мышки он встал на ноги. Все камеры были направлены на него, но Люк всматривался в толпу.

- Роксана?

- Видимо, не смогла пробраться, - сказал Мышка и с силой шлепнул Люка по спине так, что тот пошатнулся. Твоя рубашка дымилась, - мягко объяснил он и ухмыльнулся: - Это было здорово, Люк. Может быть, поедем в Сан-Франциско и выступим на Золотом Мосту? Как было бы классно!

- Конечно, - на всякий случай он провел рукой по волосам, чтобы убедиться, что они не горят. - Почему бы и нет?

Может быть, это было глупо и крайне эгоистично. Может быть, для его обиды нашлось бы много непривлекательных эпитетов, но Люк знал только одно: когда он вошел в спальню, распространяя запах дыма и триумфа, то обнаружил Роксану мирно лежащей в кровати. Он пришел в ярость.

- Ну, это в самом деле мило, - он швырнул ключи на тумбочку, те звякнули, отчего Роксана застонала и открыла глаза. - Я уже думал, что с тобой случилось Бог знает что, а ты здесь преспокойно дрыхнешь!

Хоть эти действия и казались ей ужасно рискованньми, но Роксана все же попробовала приоткрыть рот и заговорить:

- Люк...

- Я уже понял - для тебя ровным счетом ничего не значит ни то, что я работал над этим трюком много месяцев, ни то, что это был самый потрясающий номер в моей жизни, ни то, что ты пообещала мне быть там, когда я выберусь наверх, - он с гордым и высокомерным видом подошел к кровати, нахмурился и так же гордо отвернулся. - Только потому, что мне надо было сосредоточиться, и я ждал какой-то поддержки от своей женщины...

- Твоей женщины? - этого было достаточно, чтобы Роксана встала на дыбы. - Ты это говоришь таким тоном, словно мое место где-то в шкафу, между твоим шелковым костюмом и коллекцией грампластинок!

- Ты стоишь выше, чем мои пластинки, но совершенно очевидно, что мое место - на несколько ступеней ниже.

- Не будь таким идиотом.

- Черт побери. Рокс, ты же знала, как это было важно для меня!

- Я собиралась прийти, но... - она запнулась, почувствовав поднимавшуюся из желудка волну. - Ох, черт! - Роксана выкарабкалась из постели и, шатаясь, бросилась в ванную.

Когда приступ рвоты кончился. Люк, измученный глубоким раскаянием, уже стоял рядом с холодным влажным полотенцем в руках.

- Давай, малышка, обратно в постель, - ее ослабевшее тело безвольно упало ему на руки и потом - на простыни. - Извини меня, Рокс, - он нежно вытер ее липкое лицо. - Я тут хожу, рахмахиваю руками, а на тебя даже не посмотрел толком.

- Я очень плохо выгляжу?

- Не спрашивай, - он поцеловал ее в лоб. - Что случилось?

- Я думала, что это блины, - ее глаза были закрыты, а голова неподвижно лежала на подушке; едва приоткрывая рот, Роксана шептала: - Я надеялась, что ты придешь домой весь зеленый, тогда я знала бы точно, что это пищевое отравление.

- Ну, извини, - он улыбнулся и опять прижался губами к ее лбу. Она вспотела, но температуры не было. - Я сказал бы, что у тебя просто легкое недомогание.

Если бы она не была настолько слаба, то обиделась бы.