Обнаженная в зеркале

Под воздействием военного психоза я был обвинён и сразу же заключен в тюрьму по невнятной статье одного из Актов Конгресса, который пришлось переписывать после моего процесса для придания ему законной силы. После освобождения Джордж Бернард Шоу написал мне в своей характерной манере: «Я вижу, что после пяти лет они Вас отпустили. Похоже, Вы выдержали всё это с исключительным присутствием духа. Большинство мучеников уже ни на что не годны». Я не претендую на звание мученика. Заточение расширило круг моего опыта, и я могу повторить вслед за Теренцием: «Я человек, ничто человеческое мне не чуждо». Общение с убийцами, бандитами, ворами и им подобными в условиях полного социального равенства вдохновило меня на роман «Ничто человеческое», выпущенный в Соединённых Штатах под псевдонимом «Стюарт Бентон» и в Англии под настоящим именем. Книга «Превращая людей в скотов», недавно изданная под моим именем, спокойно осмысливает тяготы тюремной жизни. После осуждения меня снова изъяли из «Кто есть кто»; двери большинства периодических изданий остаются для меня закрытыми. Будучи погребённым не впервые, я спокойно ожидаю повторного воскресения.

Книг и периодических изданий, где говорилось обо мне, слишком много, чтобы перечислять их. Как «Форест Квадрат» я фигурирую в четырех романах Эптона Синклера о Ланни Бэдде[57], как поэт-декадент Стрэскона в его же «Столице», опубликованной намного раньше (в 1908 г.). Поэт Алмахус в книге «Смотри на женщину» Эверетта Гарре[58] – тоже я. Многие сочинители, включая автора «Подполья» Джона Роя Карлсона[59], нашли во мне удобную мишень. В качестве вполне безобидного персонажа я появляюсь в «Великом Звере», биографии Алистера Кроули, одно время (в 1917 г.) редактировавшего мой «International». Профессор Тэнзилл[60]

в «Чёрном ходе к войне» судит обо мне академично и беспристрастно.

Последняя сказка Джорджа Вирека

Лет пять назад имя американского писателя, поэта, журналиста и пиарщика Джорджа Сильвестра Вирека (1884–1962) было известно в России лишь единицам и требовало пространных пояснений. Ситуация изменилась с выходом «изборника» «Дом вампира и другие сочинения» (Тверь: Колонна, 2013) и серии статей пишущего эти строки, который ныне выпускает биографию «Джордж Вирек: больше чем одна жизнь» (М.: Круг, 2015). «Неизвестным» Вирека уже не назвать, необходимость излагать хронику его трудов и дней отпала, а историю замысла «Обнажённой в зеркале» он сам рассказал в двух предисловиях.

После четырех лет за решеткой 62-летний Джордж Сильвестр вышел на свободу в конце мая 1947 г. с безнадёжно погубленной репутацией, без средств и почти без друзей. Живший на деньги от продажи архива, гонорары за переиздания трилогии о Вечном Жиде и редкие новые публикации, он надеялся вернуться в литературу с рассказом о своём тюремном опыте. «Ничто человеческое» и «Превращая людей в скотов» увидели свет и были кое-кем замечены, но полноценное «воскресение» – как после остракизма в годы Первой мировой войны – так и не пришло.

Суперобложка британского издания. 1952.

Инскрипт Питеру Виреку.

Суперобложка американского издания. 1953.

Инскрипт Эдварду Грабицу.

В качестве подарка на 65-летие Вирек получил рекламную статью о себе, написанную старым приятелем Гарри Гэббетом: автор поведал, что его герой заканчивает новый эротический роман. Под названием «Глория» он вышел в 1952 г. в британском издательстве «Duckworth». Мнение Джорджа Сильвестра отразилось в дарственной надписи сыну: «Питеру от Патриарха. Один из первых з полученных. Попытка скрестить “Мои первые 2000 лет” и “1001 ночь” – несмотря на кошмарную суперобложку. Холиок 1952. Дж. С. . 6 сентября – 30-я годовщина смерти Луи Вирека». Квадратик вместо фамилии – старая семейная шутка: по-немецки «viereck» означает «четырехугольник». А суперобложка и, правда, не слишком удачная.

В Америке интерес к сочинению политически одиозного автора проявил только Джосайя Вулфолк, он же «Джек Вудфорд» – плодовитый сочинитель детективного и эротического чтива: говорили, что ему каждый месяц приходилось менять пишущую машинку, – но время и обстоятельства знакомства писателя и издателя нам неизвестны. Американское издание под заглавием «Обнажённая в зеркале» увидело свет через год после британского. Пачка экземпляров была под рукой у Джорджа Сильвестра 31 декабря 1954 г. на праздновании его 70-летия – ими он одаривал гостей. А через несколько лет надписал роман любителю литературы Эдварду Грабицу: «Восхищаюсь вашим вкусом. Вам нравится эта книга. Мне тоже. Но больше никому не нравится».

Андрей Леонович Гарибов (1961–2014) первым перевел прозу Вирека на русский язык, но не успел увидеть «Обнажённую в зеркале» изданной. Эта книга – дань его памяти.

Василий Молодяков