Обольститель и куртизанка

– Здесь очень мило. – Он без приглашения уселся на стул у окна и с нескрываемым любопытством обвел глазами комнату. В кухне царил хаос – последствие неумелых попыток Оливии приготовить варенье. В воздухе носился сладковатый запах горячего сахарного сиропа и фруктов. Оливия старалась держаться невозмутимо, но мешала уязвленная гордость.

Достав из кладовой кувшин с элем, она наполнила кружку для Джулиана и осторожно передала ему, стараясь не касаться его пальцами.

– Спасибо. – Эрит взял в руки кружку и сделал щедрый глоток.

Оливия старалась не смотреть на его запрокинутую голову и горло с дергающимся кадыком. Присутствие мужчины в доме, в этом мирном женском царстве, ошеломило ее. Она попыталась возмутиться такому бесцеремонному вторжению в ее сонный мир, но из-за близости Эрита сердце ее пустилось в неистовый восторженный пляс.

Бедное, глупое сердце.

Бедная, глупая Оливия.

Джулиан опустил кружку и устремил на Оливию внимательный взгляд.

– Вы вовсе меня не знаете. Так зачем вы приехали милорд?

– Я хотел тебя увидеть. Я повсюду искал тебя с апреля.

Резко отвернувшись, Оливия уставилась невидящим взглядом в глубину коридора, пересекавшего весь нижний этаж дома.

– Это бессмысленно. Я не поеду в Вену в роли твоей любовницы.

– Но я не прошу тебя об этом, – мягко возразил Джулиан.

Оливия повернулась, гневно сверкнув глазами.

– Не притворяйся, что явился сюда не затем, чтобы вернуть меня. Ты пытаешься придать себе гордый, независимый вид, но от тебя за версту пахнет вожделением.

– Разумеется, я желаю тебя, – без улыбки подтвердил Эрит.

– Это не... – Оливия внезапно осеклась. – Ты говорил, что вернешься в Вену в июне, сразу после свадьбы Ромы.

– В конечном счете, она так и не вышла за Рентона. Я думал, ты слышала.

– В наш глухой уголок не доходят сплетни. Вдобавок ни один из моих лондонских друзей не знает, где я. За исключением Перри, конечно.

– Этот лживый пес уверял меня, что не знает.

– Я заставила его пообещать, что он никому не скажет. Особенно тебе.

– А тебе известно, что в мае герцогиня Килмор счастливо разрешилась от бремени девочкой?

– Это поместье Килмора. Такого рода новости здесь не считаются лондонскими сплетнями. Расскажи мне о Роме. – Внезапно ужасная догадка заставила Оливию оставить насмешливый тон. – Надеюсь, Рентоны не узнали о нашей с ней встрече? Клянусь, я никогда не желала ей зла, Джулиан.

– Нет. Слава Богу, визит Ромы к тебе остался в тайне. Хотя разрыв с Рентоном бросил тень на ее репутацию. Теперь ее считают ветреницей.

– Так это она разорвала помолвку? – Оливия недоуменно нахмурилась. – Ты, похоже, не слишком расстроен.

Эрит равнодушно пожал плечами.

– Мальчишка всегда казался мне занудой и педантом. Оливия не смогла удержаться от шпильки.

– В сравнении с тобой – наверняка.

– Удар ниже пояса, любовь моя. – Джулиан издал короткий смешок и добавил, не обращая внимания на убийственный взгляд Оливии: – Рома еще так молода и незрела, даже для своих лет. Конечно, Рентой – блестящая партия, но я бы предпочел, чтобы моя дочь вышла замуж за человека умного, близкого ей по духу. Чем больше я узнаю ее, тем больше убеждаюсь, что, то напыщенное ничтожество, с которым она собиралась сочетаться браком, вовсе ей не пара.

– Мне кажется, она искала мужчину, способного заменить ей тебя. Того, с кем она обрела бы семью, которой, как ей казалось, ты ее лишил.

Тень сожаления скользнула по красивому лицу Джулиана.

– Возможно, ты и права. В последнее время мы с Ромой стали намного ближе.

– Должно быть, ее разрыв с Рентоном вызвал громкий скандал. Она, наверное, переживает? – Оливии невыносимо было думать, что на несчастную девочку обрушились злые сплетни.

– Переживает? – Эрит криво усмехнулся. – Она совершенно счастлива. И должен признаться, мне больше нравится эта новая, живая и храбрая Рома, чем тот угрюмый ребенок, что вечно смотрел на меня исподлобья. В ней чувствуется сила и неординарность. Надеюсь, малышка найдет себе мужчину, который сумеет ее приструнить, прежде чем она зайдет слишком далеко. Ей осталось только научиться ездить верхом так же лихо, как ты, и я смогу гордиться своей дочерью.

Прежде Джулиан никогда не говорил о дочери с такой нежностью. Оливия радостно улыбнулась. Она не желала Эриту зла, хоть и не могла остаться с ним. Оливия хорошо знала, как мучила Джулиана отчужденность в отношениях с детьми.

– Я рада. А как твой сын?

– Уильям делает успехи, особенно сейчас, когда в лице Ромы он потерял союзника в войне с отцом. По крайней мере, в последнее время мальчик даже начал понемногу со мной разговаривать. Оказывается, он тоже терпеть не мог Рентона.

– Значит, вернувшись в Лондон, ты достиг всего, чего хотел.

– Пожалуй, – раздумчиво произнес Эрит, пристально глядя Оливии в лицо.