Обратная случайность. Хроники обывателя с примесью чертовщины. Книга первая. Встречи и знакомства

Он отвёз Любу в больницу, и стал временным почтальоном. Вообще-то он сильно не напрягался, и жил это время в своё удовольствие. Каждое утро он занимался любимым делом, то есть шёл на пруд. Разноска корреспонденции много времени не занимала, подписчиков было не густо, а приглядывать за немудреным Любиным хозяйством было нетрудно. С Любой он общался по обычному линейному телефону. Её пребывание у матери несколько затянулось, и местный народ даже стал к нему привыкать. Наконец во вторник текущей недели Люба сообщила, что мать выписывают из больницы. В среду утром Родион поехал в Зерноград, перевёз Любину мать домой, и они отправились на хутор. Люба попросила Родиона заехать в райцентре на почту, получить зарплату. Он не возражал.

В здании почты Люба пробыла недолго, но вышла оттуда озабоченной. Она пояснила Родиону, что её двоюродная сестра Ольга работает на почте бухгалтером, и её нет на работе. И надо бы её навестить, так как у неё проблемы, а живёт она почти рядом. Родион не возражал, и через минуту машина остановилась возле красивого дома из белого кирпича. Люба сказала, что проблема, скорее всего с мужем Ольги, который был начальником почты. Они нашли Ольгу в кухне, где она сидела с покрасневшими глазами. Увидев заходящую Любу, она разрыдалась,

– Всё, подсидела змея подколодная! А сама уехала в отпуск в Турцию, чтобы на неё не подумали, и она вроде как в стороне.

Заметив Родиона, она спросила у Любы,

– А это кто?

– Сват Родион Алексеевич, твой однофамилец, между прочим. Он помог мне с матерью.

И она рассказала, кто кому и кем приходится. Ольга завороженным взглядом смотрела на Родиона, и вдруг сказала,

– Родион Алексеевич, человек хороший! Помогите в беде! Хотите на колени стану?

– Какая беда? Чем я могу помочь?

– Собой! Побудьте пару дней начальником почты.

Родиона от удивления качнуло,

– Как это? И зачем?

– Я сейчас вам всё расскажу.

Ольга раскраснелась, и начала обрабатывать Коновалова. Её муж Роман Андреевич Коновалов во всём был хорош. И хозяин, и семьянин, и на работе не последний, но у него был тяжкий порок – он был запойный. Выглядело это так: без всяких видимых причин раза два в год он уходил в «отключку» дней на десять или чуть больше. Набрав два или три ящика спиртного, он запирался в подвале, и пока всё не приканчивал, оттуда не выходил. Подвал был вполне благоустроен, с кушеткой и телевизором, а закуски Роману много не требовалось. Затем неделю отходил, и бодро продолжал нормальный трезвый образ жизни. Ольга постепенно к этому привыкла, и только старалась на это время оформить отпуск или больничный. Многие на почте знали о закидонах начальника, но относились к ним снисходительно. Человек он был хороший, и никому не мешал жить.

Всё изменилось с приходом новой заместительницы, молодой и рьяной. Узнав о слабости шефа, она решила его подсидеть, то есть попросту сдать. И вот, дождалась. На днях он внезапно ушёл в подвал. Та, заметив его отсутствие, отправила докладную наверх, а сама ушла в отпуск, чтобы начальник не смог этого сделать. Добрые люди из области предупредили Ольгу, что на днях приедет инспектор из управления, и не столько для ревизии, как для проверки доноса. И не сегодня–завтра он заявится. И вот, глядя на Родиона, Ольгу осенило – проверяющий, какой-то Патрикеев, в лицо начальника не знает. Увидит в кабинете трезвого человека в форме, да и уедет.

– Вам, Родион Алексеевич, и делать ничего не надо, просто сидите в кабинете, а общий разговор поддержать сумеете. В курс дела я вас быстро введу. Не погубите!

– Да почему я?

– Так вас же никто не знает! Идеальный вариант! Сотрудникам скажем, что вы из области, им всё равно, а девочки из бухгалтерии на нашей стороне, ненавидят они эту фурсетку. А главное, костюм вам по размеру!

– В этом вся женщина. Костюм подходит, значит всё. А где жить-то?

– Здесь и переночуете, если потребуется. Дом сейчас пустой. В конце концов, чем вы рискуете? Если уж на то пошло, давайте я вам заплачу! Назовите цену.

– Это лишнее.

Родион сдался. Он отвёз Любу домой, загрузил свои пожитки в машину, и вернулся в райцентр. Успели вовремя. Инспектор прибыл во второй половине дня, но Родион, одетый по форме, уже полчаса сидел за столом, и разгадывал шахматные задачи. Зайдя, он представился,

– Дмитрий Патрикеев, инспектор управления. Вот бумаги.

– Коновалов. Присаживайтесь. Слушаю вас.

Инспектор сел и как-то странно уставился на Коновалова, а затем произнёс,

– Да, изменился ты Родион, но всё равно тебя ни с кем не спутаешь.

Родион растерялся, но виду не подал,

– Разве мы знакомы?

– Я понимаю, много лет прошло и меня не узнать, ведь я ещё пацаном был, изменился сильно. А фамилию Патрикеевых помнишь? Веронику, Аркадия Осиповича? Неужели забыл?

– Господи боже! Митька, ты что ли?

– Я! Он самый я!

Инспектор подбежал к вставшему из-за стола Родиону, и заключил его в объятья. Услышав крики, нервничавшая возле дверей Ольга приоткрыла дверь, но, заметивший её Родион, за спиной инспектора сделал рукой успокаивающий жест. Она поняла, что события пошли не по сценарию. Возбуждённый Митька рассказывал,