Обратная случайность. Хроники обывателя с примесью чертовщины. Книга вторая. Новеллы

– Знаю. Только запах вроде как свиной.

– А ты хотел, чтобы духами несло? Пятой Шинелью? Давай интеллигент, недалеко уже.

И только когда над могилой вырос холмик, а народ потянулся с кладбища, Володька успокоился. Он не пошёл на поминки, а сразу отправился домой. Не раздеваясь, рухнул на кровать, и в ту же секунду заснул.

Его поведение на похоронах было замечено. Женщина, помогавшая готовить поминальный обед, спросила жену Сергея,

– Тая, а этот Володя вам родственник?

– Нет, сосед только. А что?

– Да он так за бабкой переживал, от гроба не отходил. Прямо с лица сошел бедный.

– Я и сама обратила внимание.

– Может они дружили как-то?

– Какой там! Она его терпеть не могла. Где увидит, так матом и кроет на все корки. А почему, не знаю.

Петька, крутившийся рядом, сказал,

– Я знаю. Бабка мне рассказала. Когда дядя Вова ещё пацаном был, он ей утиным болтышём прямо в лоб засветил. Ну, а болтыш, само собой, разбился. Такое не забывается.

Тая подвела итог,

– Значит, раскаялся человек. Видно хотел извиниться за то дело, да не успел. Вот и переживал.

Спал Володька недолго. Его разбудило тревожное чувство. Он вышел во двор, закурил, подумал, и отправился до Коновалова. В дом заходить не стал, и они с Родионом прошли в летнюю кухню, где им никто не мешал. От газовой плитки там было тепло. Родион заварил чай и поставил тарелку с орешками. Во время чаепития Володька рассказал всё. Родион выслушал, и сказал,

– Да. Ловко ты организовал бабушке провожатых на тот свет.

– Родя, их надо оттуда вытащить.

– Разве на ферме поросята закончились?

– Нет. Тут другое. Они ведь живые, спят только. А когда проснутся, то начнут голос подавать. Они с похмелья верещат как резаные. Сейчас уж проснулись, должно. Со временем подохнут, конечно. Только когда? Кто это знает? Ты можешь сказать уверенно?

– Не могу. Я про такие эксперименты не слышал.

– И я не могу. Но уж точно не сразу. Значит, будет вот что. Придут завтра Бунчиковы на могилку с поминанием, а из неё поросячий визг. Представляешь? Могила не очень глубокая, слышно будет хорошо. Особенно поросят.

– Представляю. Испугаются и убегут.

– А если нет? Но это полбеды. Я слышал, что завтра там рядом собираются другую могилу копать. Начальник кладбища придёт место показывать. А если он услышит, то не убежит, а сообщит куда надо, и могилу раскопают. Вот это будет настоящий ужас. Тогда сразу все концы свяжутся, и люди поймут, чего я возле гроба суетился. Придётся тикать из станицы, и не от милиции, а от соседей. Пришибут за такое.

Коновалов молчал. Всё было правильно. Скорее всего, события пойдут именно так. Володька продолжал,

– Я бы и сам пошёл, да одному совсем несподручно. Женька бы помог, так нет его. Вот к тебе и пришёл, как к братану. Ведь Женьке ты бы не отказал?

– Всё. Не будем о грустном. Уговорил.

– И скажу тебе Родион честно, я не из слабожильных, но тут мандраж берёт. А с тобой не страшно. Я же знаю, что ты с детства кладбищ не боишься.

– Переночуй когда-нибудь на могилке, и сам бояться не будешь. Вовка! Ты же взрослый мужик! Все эти потусторонние страхи не более чем пустая фантазия. Со временем сам убедишься.

Но хватит лирики. Дело это нешуточное, и очень даже нешуточное. Это только на первый взгляд всё просто. Нужно продумать всё до мелочей, ведь если будет накладка, то придётся драпать из станицы на пару с тобой. Мне только славы гробокопателя и не хватало.

– Это само собой.

– Значит так: с этой минуты никакой самодеятельности. Предварительный план у меня сложился. Твоё дело исполнять без рассуждений. Сейчас идёшь, и где угодно достаёшь метлу и две грабарки. Только не из дома. Свиснешь где-нибудь, но не у ближних соседей.

– Знаю где.

– Это хорошо. Дома подбери рабочие штаны, куртку и сапоги, которые потом не жалко будет выбросить. Всё это добро сложишь в хороший мешок. Лопаты оберни тряпками, чтобы не звенели. Не нужно привлекать внимание случайных прохожих. Хорошенько покушай, работа предстоит тяжёлая. Я здесь тоже приготовлюсь. Выступаем в полночь. Действуй.

У Володьки поднялось настроение. Теперь он был уверен в благоприятном исходе предприятия. Кому-то меры Коновалова показались бы перестраховкой, но не Володьке. Он знал цену мелочам. По пути он стащил у колхозной уборщицы метлу, а за лопатами пришлось делать изрядный крюк. К ярости кочегара он увёл две хорошие грабарки из винзаводской котельной. Собрав мешок, он плотно поужинал, слегка вздремнул, но в двенадцать ночи был на месте как штык. Коновалов его уже ждал со своим мешком через плечо, и они, молча, отправились на кладбище.

Шли окольными путями. Прохожие на этих улочках и в это время им не попадались. Зайдя на погост через боковую калитку, они переоделись и переобулись. Алексей обратил внимание на женские сапоги у Володьки. Тот объяснил, что размер ноги у него небольшой, и он взял бабкины старые сапоги, которые протекают, и, которые всё равно выбрасывать. Затем они вышли к нужной могиле. Из под земли отчётливо слышались поросячьи взвизгивания. Коновалов сказал,

– Да, придётся копать. Приступаем.