«Enssi come il mit de Tortouse, le sire des Hassissins vint a l’encontre de lui et le resut mout honorablement, et le mena par sa terre, et li mostra ses chastiaus. Ensi come il vindrent devant le chastel que Ten claime le Rast, quie est le plus fort de toz ses chastiaus, il demanda au conte: „Sont vos homes enssi obenssant a vos come les miens sunt a mei?“ Le conte respondi: „Oi'll.“ Le seignor des Hassissins dist: „II ne feroient mie si tost vostre comandement come les miens feroient les miens comandemenz, et je le vos ferai veoir.“ II teneit une toaille en da main, si lor fist mostre, et ciaus qui estoient dessus le chastel se comencierent a laissier cheoir encontre val, et se briserent les cos. Quant le conte Henri vit ce, il li preia que il n’en feist plus. Il lor fist syne, et il se tindrent».
«Итак, когда он возвращался из Тортозы, предводитель ассассинов поехал ему навстречу и принял его с большими почестями и показал ему свои замки. И когда они проходили мимо замка Каф — самого крупного из всех замков, — он спросил у графа:[1318]
„Послушны ли Вам Ваши люди так же, как послушны мне мои?“ И граф ответил: „Да“. Тогда предводитель ассассинов сказал: „Они никогда не смогут выполнить Ваше приказание так быстро, как мои выполнят мое, и я Вам сейчас это покажу.“ У него в руке был платок, и он махнул им, сделав знак тем, кто стоял на крепостной стене замка, и те стремглав ринулись вниз, так что сломали себе шеи. Когда граф Анри увидел это, он попросил этого больше не повторять…».II. 1.
«В стране Муклет в старину жил Горный старец… Развел он большой отличный сад в долине… настроил он там самых лучших домов, самых красивых дворцов… Провел он там каналы; в одних было вино, в других молоко, в третьих мед, а в иных вода. Самые красивые в свете жены и девы были тут; умели они играть на всех инструментах, петь и плясать… Сад этот, толковал старец своим людям, — есть рай. Развел он его точно таким, как Мухаммад описывал сарацинам рай… Входил в него только тот, кто пожелал сделаться ассассином…. Содержал старец при своем дворе всех тамошних юношей от двенадцати до двадцати лет… Приказывал старец вводить в этот рай юношей, смотря по своему желанию, по четыре, по десяти, по двадцати, и вот как: сперва их напоют, сонными брали и вводили в сад; там их будили…».
II. 2.
«Проснется юноша, и как увидит все то, что я вам описывал, поистине уверует, что находится в раю, а жены и девы во весь день с ним: играют, поют, забавляют его… все, что захочет, у него есть; и не вышел бы оттуда по своей воле… Захочет старец послать куда-либо из своих убить кого-нибудь, приказывает он напоить столько юношей, сколько пожелает, когда же они заснут, приказывает перенести их в свой дворец. Проснутся юноши во дворце, изумляются, но не радуются, оттого что из рая по своей воле никогда не вышли бы. Идут они к старцу и, почитая его за пророка, смиренно ему кланяются; а старец их спрашивает, откуда они пришли. Из рая, отвечают юноши и описывают все, что там, словно как в раю, о котором их предкам говорил Мухаммад; а те, кто не был там, слышат все это, и им в рай хочется; готовы они и на смерть, лишь бы только попасть в рай; не дождутся дня, чтобы идти туда…».
II. 3.
«…Захочет старец убить кого-либо из важных или вообще кого-нибудь, выберет он из своих ассассинов и, куда пожелает, туда и шлет его. А ему говорит, что хочет послать его в рай и шел бы он поэтому туда-то и убил бы таких-то, а как сам будет убит, то тотчас же попадет в рай. Кому старец так прикажет, охотно делал все, что мог; шел и исполнял все, что старец ему приказывал. Кого горный старец порешил убить, тому не спастись…».
III.