Общение с пожилыми родителями. Как сохранить любовь и терпение

Папа всю оставшуюся жизнь считал и считает хлеб святыней. Он так голодал, ему так часто снился хлеб, что он до сих пор не может выбросить ни крошки. Отправить в мусорное ведро недоеденный кусок – кощунство!

Когда мои дети были маленькими, на лето мы снимали дом в деревне. Подружились с «молочной хозяйкой», бабой Аганей. Каждый раз, когда мы приходили за молоком, я расспрашивала ее о жизни, о молодости, о войне.

Рассказ Агани меня поразил: ее, пятнадцатилетнюю, погнали на торфяные разработки. Работа была настолько тяжелой, что от напряжения выпала матка. Она сама ее заправила и попросилась к доктору.

Отпустили.

Доктор сказал, что Аганя жить будет, но никогда не родит. Когда спустя годы у нее появился сын, не было никого в мире счастливее нее.

Вторая жена моего свекра, баба Лида, вспоминала, как работала во время войны на заводе: их, подростков, было несколько цехов. Есть и спать хотелось так сильно, что юных рабочих заставляли петь.

– Когда поёшь, и голод меньше, и не уснешь, – объясняли старшие.

Так они и пели – целыми цехами. Чаще всего – «Летят утки и два гуся». Баба Лида с тех пор не могла слышать эту песню…

Конечно, разговоры со стариками – не только о войне. Я обожала расспрашивать маму о ее работе. Сколько интересных школьных историй она рассказала! Потом эти истории пригодились во время моих тренингов – как примеры работы учителя.

Папа обожал читать книги – даже те, что я не могла понять.

– Папа, расскажи, почему тебе нравится этот роман? Что ты в нем находишь? Почему он тебе важен? – спрашивала я, садилась рядом, и папа начинал говорить.

Разве стали бы они рассказывать об этом просто так?

Нет. Важно продумать вопросы заранее. Начните с чего-то простого, житейского, – и вы сами не заметите, как увлечетесь рассказами стариков.

Глава 14

Нужно учиться у них

Сегодня мы всё реже делим домашние обязанности по гендерному признаку и всё чаще позволяем себе не уметь готовить. Но все-таки узнайте у вашей мамы, как она варила борщ и пекла пирожки! Спросите, как крахмалить белье, как консервировать овощи. Поучитесь этому – даже если кажется, что этот навык не пригодится.

Чему еще можно учиться у стариков? Принимать жизнь такой, какая она есть. Не суетиться. Не проклинать каждый новый день. Жить медленно – многие ли из нас это умеют?

Попробуйте устроить чаепитие «как у бабушки»: с толком, с расстановкой, не торопясь, с сахарком вприкуску.

У «молочной хозяйки» бабы Агани, про которую рассказывала в прошлой главе, я училась иронии в общении с родными. Аганя была, что называется, настоящей русской женщиной, той самой, что коня на скаку и в горящую избу. О себе говорила: «Я ж хермер» – и добавляла: «Мне б пораньше воли дали – я б пол-России в свое время накормила».

С мужем Андреем баба Аганя прожила шестьдесят лет. Каждый год они обновляли свой домик – красоты невероятной, зелененький, с заборчиком. Всю жизнь вели большое хозяйство: и куры на подворье, и козы, и свинки.

Мы с оператором очень любили снимать Аганю для наших выпусков.

– Ишь, расселся, старый, – гоняла она своего Андрея. – Давай неси капустки. Ты ж знаешь: Нина любит капустку. И грибочков солененьких. Ты чего несешь? Ты чего это принес? Всего одну банку? Ты что, две банки за раз не мог взять?

Оператор едва сдерживался, чтобы не расхохотаться.

Снимали мы только Аганю (супруг в качестве спикера не вызывал у нее доверия, поэтому его в кадр она не допускала), но Андрей всегда присутствовал, хоть и незримо: все свои разговоры она вела именно с ним:

– Да молчи! Слушать тебя не буду, голова у тебя не соображает. Так вот, как дело было-то…

А потом Андрей заболел. Серьезно заболел, перенес несколько операций.

Как она за ним ухаживала!

– Андрюшка, – говорила, – да ты чего? Ты – нет. Ты не помирай раньше меня, мы с тобой так не договаривались. Я без тебя-то никак. Ну-ка, давай вставай, Андрюшка!

И вы́ходила ведь! После той болезни он прожил еще десять лет.

А когда Андрей все-таки умер, сама ушла в дом престарелых: не захотела оставаться одна в семейном доме. Это был именно их дом, не ее.

И внуки (те, надо сказать, любили стариков до безумия), и их жены-мужья тоже рвались в гости именно к ним

 – к бабушке и дедушке.

Баба Аганя научила меня многому. Например, кулинарным премудростям:

– Нина, а ты как пельмени лепишь? А ты смажь пальчики-то подсолнечным маслом, сподручнее будет. Нина, а ты как блины печешь? А в тесто тоже подсолнечное масло налей.

Показала, как пользоваться ухватом. Девчонок моих научила собирать чернику:

– Не по ягодке надо, а ладоней! Всей ладошкой снимай!

И всё это осталось в памяти.

Лишними ли оказались для меня эти знания? Определенно нет. И ценность их – не в ухвате и чернике, а в том отношении к жизни, каким заряжаешься во время общения со стариками.

Мама научила меня печь тончайшие блины и принимать гостей.

– Людей надо прежде всего накормить, – говорила она, и я до сих пор придерживаюсь этого правила (оно ни разу не подводило).