Общество и хозяйство в Римской империи. Том II

Армия же, не потому что она по сути своей ненавидела существующий общественный порядок, тем не менее оказалась его разрушительницей. Положение армии, в том числе и социальное, было вполне приличным, ведь она была естественным питомником, поставлявшим кадры для муниципальной буржуазии. И если она действовала как мощный деструктивный и нивелирующий фактор, то только потому, что в конце II в. и на протяжении всего III в. она представляла те народные массы, которые играли в культурных достижениях империи лишь весьма незначительную роль. Мы показали, что армия М. Аврелия и Коммода была почти поголовно армией крестьянской, т. е. она состояла из представителей того слоя населения, который почти полностью был отграничен от достижений городской культуры, и что жители полей составляли большинство населения империи. Часть их была мелкими землевладельцами, другие были арендаторами или «колонами» у земельных магнатов или у государства, но в целом все они были подданными, в то время как представители городской аристократии были господами; в противоположность honestiores

, проживавшим в городах, они образовывали класс

humiliores

. Короче говоря, они представляли собой особый класс, который был отделен от привилегированных кругов бездонной пропастью и предназначение которого состояло в том, чтобы поддерживать высокую культуру городов своим нелегким трудом, налогами и арендной платой. Старания просвещенной монархии и Северов возвысить этот класс, сделать из него деревенскую буржуазию, уравнять большую часть представителей этого класса с привилегированными классами, а с остальной частью обращаться как можно более мягко возбудили в humiliores осознание своего низкого положения и укрепили их преданность императорам, но главной своей цели императоры так и не достигли. Ведь на самом деле власть просвещенной монархии опиралась на городскую буржуазию, представителям которой вовсе не нравилась перспектива беспредельного расширения своих рядов, и они отнюдь не собирались делить свои привилегии с толпой новоявленных пришельцев.

В результате тупая покорность, на протяжении веков свойственная humiliores, постепенно превратилась в чувство ненависти и зависти по отношению к привилегированным слоям общества. Это чувство проникло также и в армию, состоявшую тогда почти исключительно из крестьян. Когда после узурпации трона Септимием Севером армия постепенно осознала свою власть и свое влияние на императора и когда затем императоры династии Северов один за другим стали подчеркивать свою приверженность армии и симпатию по отношению к крестьянству, а к городской буржуазии начали относиться весьма сдержанно, тогда армия постепенно стала давать волю своим чувствам и начала оказывать полуосознанное давление на императоров, резко выступая против тех уступок, которые некоторые из императоров допускали по отношению к ненавистной им буржуазии. Буржуазия же попыталась защитить свое влияние и отстоять свои привилегии, что привело к длительной открытой войне и беспощадной борьбе с привилегированным классом. Мощная разрядка накопленного напряжения произошла после правления Александра, который, по-видимому, исповедовал идеалы просвещенной монархии, и в особенности после краткого периода реставрации, последовавшего за реакцией времен Максимина. В конечном счете именно на этот период реставрации следует возложить ответственность за те бедствия, которые обрушились на империю при Галлиене; политика, избранная этим императором в качестве противодействия предшествующей реставрации, поддержанная большинством преемников Галл иена, окончательно отодвинула в сторону план восстановления городов в их прежних правах и теперь вполне отвечала интересам крестьянской армии. Эта политика, вызванная отчаянием, позволила по крайней мере спасти государственную систему. Так крестьяне одержали полную победу над городской буржуазией, и период, когда город господствовал над деревней, казалось, завершился. Преемники Галлиена воздвигли новое государство на новой основе, и теперь лишь в очень редких случаях правители обращались к идеалам просвещенной монархии.