Общество и хозяйство в Римской империи

Тот скудный материал, который имеется относительно социальных и экономических условий горных областей, говорит о том, что в сельской местности после веспасиановских реформ сохранялась все та же бедность и примитивные условия, и там почти ничего не изменилось по сравнению с временами Полибия и Страбона. Если с момента появления городских общин римского образца сразу возникли трудности с подбором достаточного числа кандидатов для занятия муниципальных должностей, то из этого можно сделать вывод о том, что образование городской буржуазии протекало не слишком быстрыми темпами и что население внутренних областей страны, включая городское, в основном состояло из крестьян и пастухов. Как показывают раскопки Шультена, города этих областей никогда не достигали того уровня благосостояния, который характерен для приморских и равнинных городов, и оставались приблизительно такими же, какими были раньше, сохраняя неримский отпечаток. Часть из них переместились с горных высот на равнину, но жалобы жителей Саборы показывают, что это не всегда было признаком благополучия. Естественно, столицы больших территорий развивались быстрее. Об организации племен и кланов, живших на территориях новых городов или иногда на своих отдельных территориях, мы ничего не знаем. Если на городских территориях часто упоминаются incolae и

contributi, некоторые из которых даже были intramurani

, т. е. жили в стенах города, то из этого следует, что те, кто имел латинское гражданство и был более или менее романизован, составляли меньшинство среди испанского населения, в то время как все остальные пребывали в тех же условиях, которые царили до «сплошной урбанизации» страны.

Гораздо лучше мы осведомлены о социальной и экономической жизни Галлии. Недавно вышедшие замечательные работы Ш. Жюллиана, Ф. Кюмона и Ф. Штеелина позволяют нам ограничиться кратким очерком. Но и здесь следует избегать поспешных обобщений. Нарбонская Галлия, подобно Бетике, подверглась более глубокой романизации, чем Аквитания и Лугдунская Галлия (включая Бельгику). Южные провинции тоже были полностью романизированы, как и Северная Италия. Так же как в Бетике, ведущую роль здесь играли римские колонии, которым были отведены обширные территории. Некоторые из этих колоний, например Арелат и Нарбон, превратились в богатые торговые и промышленные города; другие, как, например, Аравсион, Виенна и т. д., были центрами крупных, хорошо культивированных аграрных районов. На территориях двух крупнейших племен этой провинции — воконтиев и аллоброгов — в политике романизации был принят особый курс, аналогичный тому, который мы наблюдаем в отношении гельветов, живших в Gallia comata. Эти территории долгое время продолжали сохранять характер сельской местности с единичными городами. Основное развитие протекало в рамках

pagi и vici

, причем последние под влиянием растущего благосостояния естественным образом во многих отношениях принимали городской уклад жизни. Однако система управления оставалась в них по сути дела негородской, хотя и была отделена от управления остальной сельской местности.

Как и в Бетике — а может быть, даже в еще большей степени, чем там, — земельная собственность была здесь сосредоточена в руках немногих владельцев. Нам неизвестно, какая доля этих земель принадлежала императору, но не исключено, что прекрасная вилла в Ширагане в окрестностях Тулузы, недавно обнаруженная археологами, представляла собой императорское поместье и что многочисленные черепки, которые находят на Монте Тестаччо, свидетельствуют о том, что в этой провинции существовало большое число государственных поместий. Кроме того, в лапидарии Нарбонской Галлии есть надписи, которые говорят о том, что там имелись служащие императорского управления патримониальных имений; в этом нет ничего удивительного, так как не подлежит сомнению, что богатым римским сенаторам времен республики принадлежали в этой провинции большие земельные владения. Самыми богатыми землевладельцами наверняка были жители крупных процветающих городов, отчасти из числа коренного населения, отчасти также италики. В последней главе мы говорили о значении торговли, которой занимались представители этой городской буржуазии, и можно с уверенностью предположить, что разбогатевшие купцы вкладывали часть своих денег в приобретение земельной собственности. Прекрасные здания в городах Южной Франции и великолепные надгробия городской аристократии свидетельствуют о размерах их состояний и о развитом чувстве гражданского долга перед своей общиной. Относительно того, в какой степени наряду с крупными доменами типа Ширагана было развито среднее и мелкое землевладение, невозможно высказать даже предположительного суждения. Упоминание о неких possessores в Аквах Секстиевых вряд ли можно принять за свидетельство существовавшей на территории города группы мелких землевладельцев. Скорее, под словом possessores подразумеваются в данном случае не землевладельцы, а владельцы домов.