Обсидиан

Что же такого романтичного могли придумать те, кто всю жизнь только и делал, что лазал по скалам.

— Давным-давно жила прекрасная индейская принцесса по имени Снежная Птица. Однажды она попросила семерых самых сильных воинов племени доказать ей свою любовь. Они должны были сделать то, что умеет только она. Ее благосклонности пытались добиться очень многие — ведь она была самой красивой принцессой. Ей же хотелось видеть рядом с собой только равного себе. Во всем. Когда наступил день выбирать мужа, она установила испытание, пройти которое мог только один — самый отважный и выносливый. Принцесса приказала этим семерым воинам вместе с нею подняться на самую высокую скалу. — Дэймон замедлил шаг и подождал, пока я подойду ближе. — Они приняли этот вызов, но по мере продвижения вверх трое повернули назад. Четвертому все это надоело, а у пятого кончились силы. Остались двое, и неутомимая Снежная Птица продолжала вести их вверх. Наконец она достигла вершины и оглянулась, чтобы увидеть, кто из воинов оказался самым храбрым и выносливым. Позади нее оказался лишь один, но и он уже почти сорвался вниз, балансируя на острых камнях.

Я была поражена. Заставить семерых мужчин идти навстречу неотвратимой смерти только ради того, чтобы выбрать себе в мужья самого сильного и смелого — это что-то!

— Снежная Птица замерла в нерешительности, — продолжал Дэймон. — Она понимала, что перед ней самый смелый воин, но и он ей не ровня. Она могла спасти его, а могла позволить сорваться вниз. Самому храброму воину, который вместе с ней забрался на эту скалу.

— Но ведь он находился прямо у нее за спиной. Как она могла позволить ему сорваться?

Для себя я уже решила, что не такая уж это красивая легенда, если парень все-таки разобьется.

— А что бы сделала ты на ее месте? — с любопытством спросил Дэймон.

— Ну, во-первых, я бы вообще не стала никого заставлять доказывать мне свою любовь, особенно так глупо и безрассудно… Но если бы это все же случилось, в чем я очень сомневаюсь…

— Кэт, — перебил меня Дэймон.

— Разумеется, я бы протянула ему руку, спасла бы его.

— Но ведь он не выдержал испытания.

— И что теперь? — возмутилась я. — Он же вместе с ней забрался туда, хоть и отстал немного. Как вообще можно оставаться прекрасной, если не помочь тому, кто оступился? Да такая принцесса и сама любить не может, и не достойна того, чтобы любили ее!

Дэймон кивнул:

— Что ж, Снежная Птица думала точно так же, как и ты.

Я облегченно улыбнулась. Если бы все оказалось иначе — эта была бы другая история, не романтичная, а совсем наоборот.

— Вот и хорошо.

— Снежная Птица решила, что этот воин достоин ее, и приняла решение. Она протянула руку и не позволила ему рухнуть со скалы. Вождь встретил их внизу и остался очень доволен выбором дочери. Он благословил их союз, а воина назначил своим преемником.

— Значит, поэтому скалы носят название Сенека? В честь этого индейского племени и Снежной Птицы?

— Так гласит легенда.

— Красивая история, но я все равно считаю, что карабкаться на такую высотищу, чтобы только доказать свою любовь, — это слишком.

— Не могу с тобой не согласиться, — кивнул Дэймон.

— Да уж. Иначе сейчас тебе пришлось бы доказывать свою любовь в автогонках.

Оторвать бы мне язык за эту фразу! Надеюсь, он не принял это на наш счет. Но он только странно посмотрел на меня:

— Не думаю, что это когда-нибудь случится.

— Интересно, а можно вообще забраться на ту вершину? — спросила я с любопытством.

Он покачал головой:

— Можно дойти до Каньона, но это очень серьезный и опасный маршрут. Я бы тебе не советовал отправляться туда в одиночку.

Я рассмеялась при одной только мысли об этом.

— Не волнуйся, я туда не полезу. Но все же… зачем индейцы на самом деле пришли сюда? Что они искали? — Я обошла большой камень. — Как-то не слишком верится, что им только и хотелось, что лазать по скалам.

— Этого уже не узнать. — Он немного помолчал и продолжил: — Людям свойственно думать, будто те, кто жил много столетий назад, примитивны, но на самом деле это не совсем так.

Я посмотрела на него, пытаясь понять, действительно ли он говорит серьезно. Так не рассуждают семнадцатилетние парни.

— Что же такого особенного в этих скалах?

— Порода. Сам камень… — Отчего-то его глаза распахнулись во всю ширь. — Котенок?

— Перестань так меня называть…

— Тихо, — прошептал он и взял меня за руку, неотрывно глядя на что-то за моей спиной. — Пообещай, что не будешь истерить.

— С чего это мне истерить? — прошептала я.

Вдруг он резко рванул меня и прижал к себе.

Я уперлась ладонями в его грудь, стараясь не потерять равновесия. Даже голова закружилась.

— Ты когда-нибудь видела медведя?

Я похолодела.

— Медведя?.. — я отпрянула от него и развернулась.