Обученная местью

Эва кивает, чувствуя к нему мгновенное физическое влечение. Она достает бокал, интересуясь, предпочтет ли он красное или белое.

— Вообще-то, как насчет вашего имени? — говорит мужчина.

— Эва Винтерс, — отвечает она, выбирая хорошее красное.

— Почему это? — спрашивает он, указывая на бутылку.

— Красное вино очень часто проходит через процесс, называемый рафинированием, — объясняет она. — Он исправляет недостатки вина. — Она ухмыляется ему. — Похоже, вы могли бы использовать немного, чтобы рафинировать себя.

— Туше, — смеется мужчина. Он протягивает руку. — Я Чарльз. Чарльз Бэй. Вы можете называть меня Чарли.

Он достает брошюру из кармана пиджака. На обложке фотография Эвы с пожилой женщиной, они обе сидят у большого мраморного фонтана перед Виноградниками Старлинг.

— Хорошее фото, — говорит он.

Эва усмехается, смущенная.

— Так это правда? — спрашивает он ее.

— Правда что?

Он пространно взмахивает рукой.

— Что все это станет однажды твоим.

Эва кивает:

— Думаю, да.

Чарли потягивает Каберне, которое она налила для него.

— Какая твоя любимая часть?

— В чем?

— Во всем этом: Напа, твой виноградник…

Эва задумывается о вопросе, протягивая руку к небольшой сумочке. Она вытаскивает сувенирный брелок с болтающейся пробкой и словами «ВИНОГРАДНИКИ СТАРЛИНГ, ДОЛИНА НАПА, КАЛИФОРНИЯ», выведенными черными чернилами.

Эва передает ему:

— Мелочи.

Чарли рассматривает ее с медленной улыбкой.

— Не хочешь ли ты присоединиться ко мне и выпить?

— Я не могу, — говорит Эва, чувствуя укол сожаления. — Не со всеми этими клиентами вокруг.

— Тогда после того, как закончишь работать, — говорит он настойчиво. — Есть паб всего в нескольких кварталах отсюда. Что ты на это скажешь?

— На самом деле, — говорит Эва, смутившись в который раз, — мне не исполнится двадцать один в ближайшие полгода.

Он понимающе улыбается.

— Тогда в другой раз?

— Откуда тебе знать, что ты будешь все еще здесь? — спрашивает она.

Чарли улыбается. Она тоже. И внезапно становится ясно, что он будет здесь.

Эва стояла на краю обрыва, когда услышала, что кто-то подходит сзади.

Обернувшись на звук шагов, Эва была удивлена, увидев Джона.

— Не можешь уснуть? — спросил он, останавливаясь рядом с ней.

Натянув халатик плотнее вокруг своего тела, она снова посмотрела на воду. Было уже за полночь, океан, бесконечный и чернильный под ясным небом, покрытым звездами, казался пустынным, диким. И очень-очень красивым.

— Я всегда мечтала побывать в Японии. Увидеть эту часть мира, — пробормотала она. — Но не так.

— Я знаю, что ты имеешь в виду, — сказал Джон рядом с ней. Он, казалось, колебался. — Почему он это делает? Такеда? Какая ему от этого выгода?

Она покосилась на него. Он скрестил руки на груди, его бицепсы выпирали из рукавов его футболки. Он был одет в шорты, столь же неподготовленный к холоду, как и Эва.

— Ты не задался этим вопросом, прежде чем приехать сюда тренироваться? — спросила она.

— Был слишком занят понравившейся идеей возмездия.

Его улыбка была кривой, но Эва вздрогнула, когда он произнес слово. Возмездие. Справедливость. Месть. Как бы это не называлось, суть была одна.