Обвиняемый (ЛП)

Но при виде примерно шести человек, включая Джолин и Тани, стоящих группой вокруг кассового аппарата, тревожное чувство в моем теле усиливается до статуса Defcon five (Прим. перев.: Шкала готовности вооружённых сил Соединённых Штатов Америки), только по другим причинам.

Я вхожу в дверь магазина медленно, стараясь быть незамеченной, изо всех сил стараясь вести себя тихо и выяснить, что на самом деле происходит.

— Резка шин не работает, — говорит Джолин. — Так что ты мог бы с таким же успехом отказаться от этого. Он просто каждый раз выезжает с новой шиной.

Тим снимает с головы поношенную кепку и проводит рукой по волосам, прежде чем вернуть ее на место. — Рано или поздно у него кончатся шины... или деньги на их покупку. Пока я буду продолжать в том же духе, но мы должны придумать что-нибудь еще, чтобы попытаться прогнать его.

Похоже, я только что пришла на какую-то импровизированную встречу по поводу того, как избавиться от Джейкоба, и у меня скручивает желудок, прежде чем я присаживаюсь на пол.

— Нам нужно ударить его по самому больному месту.

— Его лодка?

— Он не сможет ловить рыбу, если у него ее нет.

Моя грудь сжимается и болит от того, на что они намекают, что могут сделать с Джейкобом. Я не могу позволить им сделать это. Я не могу позволить им так опустошить его.

Джолин вздыхает. — Нет. Мы не можем пасть так низко. После такого я буду чувствовать себя плохо.

Тихий вздох облегчения срывается с моих губ. Слава богу, у Джолин все еще есть совесть, когда дело доходит до разрушения жизни Джейкоба... снова. Остальные тихо ворчат, как будто они не обязательно должны быть согласны с ней.

Если бы только я могла просто сказать им, что он невиновен, и заставить их поверить мне.

— Ну, мы должны что-то придумать, — бормочет Люк, проводя пальцем по усам.

Тани, которая подбрасывала в руке шоколадный батончик вверх-вниз, подает голос. — Я все еще предлагаю, что мы обманом заставим его снова попробовать что-нибудь с девушкой.

Она не знает. Я говорю себе, что не ненавижу ее за то, что она только что сказала. Но она не знает.

— Ни одна женщина не должна попадать в такую ситуацию, Тани, — говорит Венди неодобрительным тоном.

— Я согласен, — добавляет Тим.

Тани вскидывает руки и ворчит. — Неважно, — прежде чем отойти от группы, чтобы положить шоколадный батончик обратно на полку.

Остальная часть группы продолжает разговаривать между собой, не обращая внимания ни на что другое, поэтому я пользуюсь возможностью подойти к Тани, схватить ее за руку и потащить по проходу.

— О, привет, девочка. Я всегда знала, что ты втайне хотела остаться со мной наедине, — шутит она. Но веселье в ее глазах исчезает, когда она видит выражение моего лица. — Что-то не так?

Я помню, что вчера вечером сказала Джейкобу именно эти слова.

— Это, — начинаю я, почти задыхаясь. — Это должно прекратиться.

— Что это значит?

Я жестом указываю на группу. — Это дело... с Джейкобом.

Тани скрещивает руки на груди и хмурит брови. — О чем ты говоришь? Почему?

Я не знаю, почему я так нервничаю, рассказывая ей об этом. Она всегда казалась разумным человеком. Поэтому я должна верить, что она выслушает меня и поверит моим словам. Но если она этого не сделает, то я могу потерять ее дружбу и, вероятно, остальных тоже.

Опустив голову, я ненадолго закрываю глаза, прежде чем снова повернуться к ней лицом. — Ладно. Я проводила с ним время.

— Что? — Недоверчиво спрашивает она, делая шаг назад.

— Нет, Тани, послушай меня. — Я сокращаю расстояние, которое она только что проделала между нами. — Он этого не делал.

Она усмехается. — Дай-ка я угадаю. Он сказал тебе, что не делал этого? — Я вспоминаю ту ночь, когда я узнала об этом. Я не думаю, что он когда-нибудь сказал бы мне это прямо. Я слышала его слова только через дверь ванной. Когда я не ответила сразу, Тани продолжила. — И ты действительно поверила ему? Я не могу в это поверить, Реми.

— Послушай, я знаю, это звучит безумно, но это правда. Это долгая история, но на самом деле он этого не делал. — Мои мысли мечутся туда-сюда, обдумывая, как много ей рассказать, задаваясь вопросом, стоит ли его возможное смущение того, чтобы заполучить ее в союзники. Немного подумав, я решаю, что так оно и есть. — У него даже ни с кем не было секса, когда он попал в тюрьму.

Невеселый смешок срывается с ее губ. — Опять же, это может быть что-то, что он просто говорит тебе.

— Нет, Тани. Я знаю, что он все еще был девственником.

Она немного переминается с ноги на ногу, прищуривая взгляд. — Откуда ты это знаешь?

Я выдерживаю ее пристальный взгляд, не произнося ни слова, но одним взглядом выражая все.

Ее глаза расширяются. — Ты трахалась с ним? — Восклицает она.

— Тсс, говори потише. — Я поворачиваю голову к остальным, но, к счастью, они по-прежнему не обращают на нас внимания.

Тани качает головой, а затем долгую минуту смотрит в землю, как будто все обдумывает.

Думая обо всем, что она когда-либо слышала о нем.

Думая о каждой встрече, которая у нее была с ним за последние пять месяцев, или о том, что она, возможно, с ним сделала.

Затем, наконец, все еще глядя в землю, она говорит.