Обжигающий след

Ганна пожала плечами, улыбаясь во весь рот.

— По-другому тебя, видимо, не возьмешь. Ты же у нас как крепость.

От кого угодно, но от нее Тиса такого не ожидала.

— Подожди, — Лисова нахмурилась. — Что ты ему ответила?

— Он дал мне время на размышление. Я собираюсь отказать. Если бы тогда это сразу сделала, сейчас бы не тяготилась неопределенностью.

Ганна огорченно свела брови.

— Не торопись, все обдумай. Неужели он тебе ни капельки не нравится?

— Он мужественен, по-своему красив, в чем-то я даже восхищаюсь им… Например, как он владеет саблей и управляет подразделением.

— Уважение — основа отношений, — менторским тоном вставила свое слово учительница.

Войнова покачала головой.

— Его присутствие волнует меня. Но это не любовь.

— Это же не из-за того, что твое сердце уже занято? Скажи, ты ведь не заинтересовалась вэйном?

— Боже упаси!

— Очень разумно. Он слишком хорош для наших девиц. Боюсь, разобьет не одно сердце и укатит назад в Крассбург. — Ганна погладила плечо подруги. — Витер хоть и не идеал, зато надежен во всех отношениях. Знаешь, порой мы сами не ведаем, чего нам нужно для счастья.

— Сама-то по любви вышла, — попеняла ей Тиса.

— Я не хочу ничего плохого говорить о Симоне, — опустила Лисова ресницы. — Ты знаешь, я люблю своего художника и готова идти за ним на край света, если потребуется. Но иногда я думаю, как бы сложилась моя жизнь, если бы не встретила его, не родила в семнадцать Лукашку. Жить нелегко в безденежье и сохранять любовь, когда надо думать, чем кормить детей. Ведь его картины — это больше благотворительность, чем доход.

Уже уходя, девушка в сенях столкнулась с Лукой — стройным подростком с хвостиком на затылке, как у его отца. Он еще больше вытянулся с тех пор, как она видела его в последний раз.

— Здравствуйте, тетя Тиса.

«Дожилась, — подумалось горько. — Уже скоро и юноши теткой кликать будут». Ганна с сыном проводили ее до плетня. Через полчаса Войнова свернула на мостовую прибазарной. Шепча под нос что-то о старых девах, она не сразу обратила внимание на поравнявшуюся с ней одноколку. Кто-то окликнул ее по имени:

— Добрый день, Тиса Лазаровна!

Это оказался вэйн собственной персоной.

Глава 13. Обещание

От белого сюртука наместного можно было ослепнуть. Хоть сегодня она в более-менее приличном виде. Тиса разгладила складки серого шерстяного платья с вышивкой на груди.

— Чудесный день, не так ли? — спросил колдун.

— Да, хороший.

— Позвольте довезти вас до дома, — он указал на свободное место рядом с собой.

— Спасибо, но я лучше пешком.

— А знаете, вы правы, — вэйн тростью тронул возницу по спине, и тот остановил коляску. — Пешком полезнее и не так трясет. Вы не будете против, если я прогуляюсь с вами? Пора и мне ноги размять.

Тиса не возражала. Вот и представится случай задать интересующий ее вопрос.

Филипп элегантно спешился.

— Можешь ехать домой, Степан. Я сам дойду, — сказал он вознице, сутулому мужику на козлах.

Коляска тронулась и вскоре исчезла в конце улицы. Мужчина и девушка неторопливо зашагали по дороге. Через минуту Войнова уже пожалела, что согласилась на совместную прогулку. Беседа началась со щекотливого вопроса:

— Тиса Лазаровна, на вечере у Тонечки вы мне сказали, что не доверяете вэйнам. Сейчас я надеюсь утолить свое любопытство и узнать, в чем же мы провинились?

Она сделала вид, что рассматривает носки ботинок.

— Позвольте я не буду отвечать на вопрос?

— Нет-нет, — вэйн приподнял руку с тростью. — Вы же не оставите меня сгорать и дальше от любопытства? Меня трудно обидеть, так что не стесняйтесь.

— Я не разделяю всеобщей радости от некоторых разработок вэйноцеха, — аккуратно сказала Тиса.

— Каких именно? — поднял брови Филипп.

— Пилюли для животных. Я нахожу жестокость в том, что лошадей, например, принуждают бежать весь день без отдыха благодаря этому чудо-, а скорее — чудовищному средству.

Тиса взглянула на погодника. Тот по-прежнему улыбался, словно она только что ему комплимент сказала.

— Но вы же помощница лекаря, — подумав, сказал вэйн. — И знаете, что силуч на людей оказывает такое же действие. Это вам не кажется преступлением?

— О нет, — не согласилась она. — Силуч поэтому-то и редко принимают, опасаясь обратной реакции. И здесь есть разница: человек сам решает, пить ему зелье или не пить. У животных же никто согласия не спрашивает, их просто пичкают пилюлями без разбора. А что потом с ними происходит?

— Значит, вы согласны, что это вопрос морали?

— Нет. Я считаю, Вэйновий должен ввести свод ограничений по продаже и использованию этих средств, а не предоставлять их в общее использование, полагаясь на совесть покупателя.

Вэйн свел брови на переносице.

— А вы правы, Тиса Лазаровна, — неожиданно согласился он. — Это правильно. Полностью с вами согласен. Даже больше: я подам петицию по данному вопросу в Вэйновий, как только буду снова в Крассбурге.

Она не верила своей маленькой победе. Неужели Филипп так хорошо понял ее?

— О, это было бы просто замечательно! Спасибо! — воодушевленная, тронула вэйна за рукав.

Гладкие губы растянулись в улыбке, на щеках мужчины нарисовались обаятельные ямочки.