Обжигающий след

Мужчина грузно опустился в плюш кресла. Но дочь не собиралась на сей раз уступать. Не церемонясь, она кинула на стол раскрытую энциклопедию древних. Облачко пыли накрыло отшатнувшегося капитана.

– Вы не того ловите! Это просто древоед, он не опасен!

– О чем ты говоришь? – нахмурил седые брови Лазар.

– Вот, смотри! – девушка ткнула пальцем в иллюстрацию. – Древоед. Никакое не чудовище! Это безобидный древний! Я сама нашла его совсем детенышем. Тут он изображен взрослым, но до года линяет зеленым пухом. Вот таким! – раскрыла ладонь с зеленым пучком перед носом отца. – Этот клок я принесла два месяца назад из леса. Я стояла рядом с этим так называемым чудовищем, как стою рядом с тобой сейчас. Это спокойнейшее существо. Оно грызет деревья и никого не трогает. Это его вы нашли сегодня в лесу, а завтра собираетесь убить. Но этого нельзя делать. Он же ни при чем! Прошу, прикажи оставить его в покое. Пожалуйста!

Капитан сначала буравил Тису хмурым взглядом, но к концу ее горячей речи откинулся на спинку кресла с мрачным видом.

– Чертова слепота, – расстроенно произнес он. – Мог бы догадаться. Но у него похожий след.

– Да, но это не то чудовище, что вы ищете.

Лазар какое-то время сидел в безмолвии, потом поднял на дочь глаза.

– Где, говоришь, нашла?

– В овраге за болотом.

– Угу… – Родитель еле слышно простонал: – Она и туда ходила. Я это заслужил…

– Это еще не все, – Тиса отвела взгляд. – Видения снова посещают меня, – подошла к окну, в котором уже разлились чернила ночи. – Последние три не дают мне покоя, – прошептала она. Ее черное отражение в оконном стекле дрожало от огонька лампы. – Я видела лесника в ночь гибели. Топор ему так и не пригодился… Я видела дахмарцев, друг за другом падающих на пылающую траву. – Она мрачно усмехнулась. – И лесник это тоже видел и поплатился за это. Но еще раньше, в ночь после Горки, – было другое видение. Я запомнила его очень хорошо, – Тиса закрыла глаза. – Пещера. Огромная вэйграмма, высеченная на полу, лава течет по лункам, сплетая узор. И вэйн. У него еще странное кольцо было на пальце – в виде василиска, хватающего себя за хвост.

Девушка замолчала.

Скрипнуло кресло. Лазар поднялся, чтобы подойти и встать рядом с дочерью.

– Я только сегодня вспомнила, – задумчиво добавила она. – В энциклопедии на предпоследней странице есть короткая заметка, в ней сказано: есть другие древние существа. Из испода. Порой они проникают в наш мир случайно. Но бывает и так, что их вызывают посредством вэи, хоть это и запрещает Вэйновий. Похоже… – Тиса повернулась и взглянула на отца. Тот, заложив руки за спину, бесстрастно смотрел в окно. – …что колдун вызывал изнаня.

Капитанская дочь запнулась и замолчала, не видя внимания к своим словам. Фигура родителя была похожа на каменное изваяние. Вздохнула… и почему она думала, что он воспримет ее слова всерьез или вообще услышит? Глупая… а ведь на какой-то миг показалось, что между ними может быть нормальный разговор.

Некоторое время она ждала, слушая тишину.

– Я знаю, ты всегда с недоверием относился к моему дару, – сказала Тиса скорее уже себе, чем родителю. – Извини, что отняла у тебя время.

Собираясь покинуть кабинет, она зашагала в сторону выхода.

– Все иначе теперь, – неожиданно услышала голос за спиной.

Тиса замерла, затем обернулась.

– Эта слепота, которая заставляет меня носить эти два стекла, – отец, опустив голову, глядел на очки в своих руках, – она ничто по сравнению с глухотой, которой я грешил все эти годы со смерти…

Он не произнес имени. Повертев еще какое-то время очки, он засунул их во внутренний карман мундира. Войнова приблизилась к отцу.

– Нет, слышу я отлично, Тиса. Это другая глухота, – скривил он губы, снова уперев глаза в ночь за окном.

Девушка застыла в немом удивлении. Единый! Не может быть! Отец извинялся… Он извинялся перед ней, неумело, как мог.

Лазар какое-то время собирался с духом, сжав челюсти, прежде чем продолжить.

– Ты верно сказала тогда: где я был все это время? Я… я как постыдный трус и себялюбец… – мужчина затряс головой, не в силах больше вымолвить и слова.

Лицо его покраснело, морщины на лбу прорезались явственнее.

Девушка шагнула к отцу и тронула его за рукав мундира.

– Оставь, пап. Я все понимаю. И давно простила, – произнесла она, стараясь заглянуть ему в глаза.

– Но я себя – нет.

Опустив волевой подбородок к груди, он угрюмым седым утесом стоял перед нею. И тишина мирила отца с дочерью лучше любых слов…

* * *

В лампе зашипел огонек, готовый погаснуть, и привлек к себе внимание. Отец поднял колбу, а дочь поправила фитиль.

– Если твои догадки верны… – Тиса увидела глубокую складку меж седых бровей. – То дело еще хуже, чем я себе представлял. Значит, вэйн – отступник…

– Да. – Она чувствовала единение с родителем как никогда прежде.

– Пещера. Это могли быть Теплые. Возможно, совсем рядом, – капитан задумчиво ущипнул подбородок. – Изнань. Ты его видела?

– Нет, и даже не знаю почему. Может быть, он невидимый. Такие бывают?

– Не знаю, – отец покачал головой. – Дочь, если видения еще… – он запнулся.

– Посетят меня?