Обжигающий след

– Мы перехватили коляску погодника на повороте на Сеевку, – продолжал солдатик. – Вы ж велели никого не выпускать без вашего на то дозволения.

– Все правильно, – кивнул капитан. – Где он сейчас?

Паренек махнул рукой в сторону окна.

– Карета внизу. Осмелюсь остеречь, ваше благородие, – посыльный оглянулся на дверь и сбавил голос до шепота. – Мать вэйна вовсю гневается и требует какой-то «аюденции».

– Аудиенции, – поправили его.

– Именно. Страсть до чего склочная особа. Вот, глядите, – солдат повернулся боком, показывая красное ухо. – Чуть ухо мне не открутила.

– Спасибо, Сидор, – поблагодарил капитан. – Мать его мне без надобности. Мои уши мне еще дороги. А вэйна пригласи подняться ко мне.

– Будет сделано, Лазар Митрич! – и испарился.

– Первое твое видение было около двух часов ночи после Горки. А последнее – в ночь с четверга на пятницу. Хорошо, сейчас узнаем, что колдун делал в это время, – отец открыл ключом ящик стола и вынул оттуда странные предметы. На вид они напоминали ручные кандалы. Толстая стальная цепь связывала массивные кольца, только выполнены они были не из металла, а из черного камня.

– Если у него не будет внятного алиби, боюсь, придется его задержать. Письмо в вэйностражу я уже отправил. Тиса, прошу, подожди за дверью. Этот разговор я должен вести один.

Оказавшись в библиотеке, девушка распахнула оконную раму и с любопытством выглянула вниз. Карету вэйна трудно было разглядеть под поклажей: тройкой огромных сундуков, множеством саквояжей и коробов. Мать и сын стояли у открытой дверцы кареты, и погодник имел довольно плачевный вид.

– Я знала, что добром это не кончится, – расслышала Тиса шипение Ордосии Карповны. – Почему ты мне раньше не сказал о своих долгах? Я бы поговорила с братом, он бы оплатил.

– Он уже платил несколько раз, – признался вэйн, склонив голову. – А сейчас заявил, что с него хватит и что я сам должен отвечать за свои поступки.

Ордосия на миг разинула рот, переваривая откровение. Потом как шлепнет с размаху сумочкой по плечу сына!

– Негодник! Паршивец! Это все твои проклятые карты! Гореть им синим пламенем! Если бы не твоя слабость к играм, нам не пришлось бы прятаться в этой дыре! Теперь нас не выпустят, и мы сгорим здесь заживо! Это кровожадное чудище, оно придет за нами! Я это знаю!

– Ма, успокойся, – Филипп снял цилиндр с головы и прикрылся им как щитом. – Это, должно быть, ошибка. Сейчас все узнаем.

Появился Сидор, вэйн выпрямился и движением, в котором угадывалась нервозность, водрузил шляпу обратно на голову.

– Я все же хочу знать, за что нас задержали? – поднял подбородок погодник, однако его тонкий голос выдавал волнение.

– Прошу не серчать на меня, ваше вэйновство, – ответил солдат, не подходя близко к Куликовым. – Только не превращайте меня в козла, пожалуйста! Капитан вам все растолкует, – он низко поклонился и жестом пригласил пройти к крыльцу.

Колдун гордо кивнул и отправился за провожатым в корпус.

– Филиппушка! Я с тобой! – заголосила мамаша и засеменила вслед за сыном. – Я все скажу этому капитану! Чурбаны неотесанные! Да как вы смеете задерживать карету вэйна!

Тиса отпрянула от окна. Даже издалека этот голос резал слух. Когда Куликовы появились в библиотеке, капитанская дочь поздоровалась. Колдун бросил на девушку затравленный взгляд, а его мать, не переставая шипеть как гусыня, облила ледяным презрением.

Отцу таки пришлось принять у себя в кабинете обоих. Оставалось лишь посочувствовать ему. И все же не верилось, что Филипп – отступник, натравляющий изнаня на людей.

Когда дверь кабинета открылась, библиотеку наполнил такой ор, что впору было затыкать уши.

– Это произвол! – кричала Ордосия Карповна. – Я буду жаловаться! Я найду на вас управу! Вы еще не знаете, какой чин мой брат занимает в Крассбургской вэйностраже! В самом ССВ! Вас поставят на место! Сегодня же отправлю ему письмо! Он всех, всех вас превратит в отряд козлов!

– Оставь, ма, – Филипп тщетно старался успокоить мать. – Возвращаемся в особняк градоначальника.

Когда Куликовы покинули библиотеку, Тиса проскользнула в кабинет.

Отец стоял у окна, сцепив руки за спиной.

– Это не он. У колдуна чистое алиби. В Горку он играл всю ночь в карты у Лаврентия в компании хозяев и Лопухиных. А в четверг спал в своей кровати. Говорит, слуга может подтвердить. Я еще проверю эти сведения, но полагаю, что он сказал правду.

– Я склонна думать так же, – согласилась дочь. – Но ты все же запретил им выезжать.

– Да. По крайней мере, до тех пор, пока ребята из вэйностражи не зададут колдуну пару вопросов.

– Ты написал в вэйностражу?

Она одобрительно покивала головой.