Обжигающий след

В небе захлопали крылья, и она вскинула голову. Заметив пару низко пролетающих голубей, собрала с земли камни швырнула их в птиц.

– Прочь! – кричала Тиса, не замечая ошеломленных лиц солдат. – Я не дам вам его забрать!

За этим занятием она не заметила, как вэйн открыл глаза и сел.

– Живой! – покатилось в толпе. – Колдун живой!

Обернулась… Руки девушки безвольно опустились, и с ладоней посыпались оставшиеся камушки…

– Что ты делаешь? – морщась, он пощупал затылок рукой. Посмотрел на обагренные кровью пальцы, потом на камень, где недавно лежала его голова. Наконец заметил штырь у себя в груди, и его брови удивленно вскинулись. Он оглянулся по сторонам.

– Это Зарай Климыч, – зашептались солдаты, – его увели.

Видя, как пробитый стрелой вэйн ведет себя как ни в чем не бывало, они принялись накладывать на свои плечи святые знамения.

– Метко стреляет таможенник, – произнес колдун с уважением в голосе. Поднявшись на ноги, он расстегнул солдатскую куртку. Затем вынул из-за пазухи голубой камень с торчащим в нем штырем – как оказалось, дрот по счастливой случайности угодил именно в кусок породы, припрятанный во внутреннем кармане. Выкрутив железку из камня и выбросив ее, вэйн протянул Тисе то, что спасло ему жизнь. Это был каховик – камешек, видом напоминающий заплесневелый хлеб, редкий минерал и сильный оберег для беременных.

Пребывая еще во власти потрясения, девушка как во сне подняла руку и раскрыла ладонь. Камень лег в нее, шершавый, еще хранящий тепло и каплю крови прежнего обладателя. Сердце пропустило удар, когда колдун взял ее озябшие ладони в свои горячие, не обращая внимания на любопытные взгляды военных.

– Ты думала, птицы унесут душу, – догадался он, всматриваясь в широко открытые медовые глаза. – Они ничего бы не сделали. А те, кто способны, – те бестелесны. Их не прогонишь, когда наступит срок, – невесело усмехнулся вэйн. – Тиса… Эти волнения… Как я ни желал оградить тебя от них, судьба словно смеется над моими жалкими планами…

– Дайте пройти! – послышался взволнованный старческий голос.

Тиса отняла ладони и отступила. «Еще немного, и он бы обнял меня», – запоздало подумала она. Необычная отстраненность забралась в душу и, похоже, не собиралась ее покидать.

Врачеватель пробрался сквозь кольцо столпившегося люда. Вслед за ним поспевали Рич и погодник. Последний то и дело повторял расступающимся военным: «Простите, извините».

– Где он, дочка? – протиснулся к девушке старик. И тут же осекся, увидев вэйна здоровым и невредимым.

– Со мной все в порядке, – улыбнулся колдун, сбрасывая задумчивость с лица. – Я… живой.

– Ура! – воскликнул Рич, хватая его за руку. – Я так и знал, дед Агап! Он дышал ровно. А как же болт?

– Угодил в камень, который я хранил во внутреннем кармане куртки, – объяснил оживший.

– Повезло! – хмыкнул мальчуган, взял из рук Тисы оберег и какое-то время рассматривал, прежде чем вернуть.

– Да, – улыбнулся вэйн ребенку, затем снова исподлобья взглянул на лекаря.

Какое-то время они – Агап и колдун – молча смотрели друг на друга.

– Ты не сошел с ума, – наконец покачал головой вэйн и вздохнул. – Это на самом деле я.

Войнова удивленно вскинула брови.

У лекаря повлажнели глаза.

– Демьян… Но как? Я считал тебя погибшим. Я же слышал своими ушами… мне вернули твою одежу из острога…

Старик шагнул к колдуну, и двое обнялись.

– А мне показали кострище и сказали, что ты сгорел, – усмехнулся вэйн.

– Как это сгорел? – охнул Агап, все еще продолжая улыбаться в седую бороду.

– Я не верил. Искал тебя несколько лет. Обошел всех родственников, никто не знал, где ты. Если бы была хоть одна именная вещь, я бы обратился к искунам, но Ставицкий зачистил все на совесть. – Губы вэйна сжались.

Он хотел было продолжить, но смекнул, что старик не понимает и половины из его речи.

– Позже я все объясню. Обещаю.

– Хорошо, Дёма, – закивал счастливый Агап.

– Сейчас хочу сказать, что бесконечно благодарен вам четверым. Рич мне объяснил, кому я обязан жизнью. Выпарить силуч – отличная идея.

– Да что там, – махнул рукой старик. Затем не выдержал и снова порывисто обнял колдуна.

– Ну-ну, – тот в ответ похлопал Фомича по спине и что-то прошептал ему на ухо. Когда лекарь отстранился, вэйн протянул ладонь Филиппу.

– Вот кому я обязан ледяными кольями, – произнес он с тенью улыбки на губах.

– Вообще-то они предназначались изнаню… – виновато протянул погодник.

– Но ливневое облако выше всяких похвал.

– Благодарю, – смущенно улыбнулся Филипп.

– Рич, – колдун обернулся к ребенку. – Ты мой самый главный спаситель.

Мальчишка хихикнул и с самодовольным видом пожал руку взрослого.

– А здорово было изнаню язык обрезать! Он как вылетит, а я по нему лапой как дал! И ни капельки горячо не было! Правда, Тиса Лазаровна. Ни капельки.

Она слабо улыбалась разговорившемуся Ричу. Демьян тронул смоляную макушку мальчишки и посмотрел на девушку.

– Хотя я до сих пор считаю, что вы не должны были подвергать риску свои жизни ради меня.

Какое-то время Тиса не могла отвести взгляда от серой мглы его глаз.

– Ой! Смотрите! – вдруг воскликнул ребенок, указывая пальцем в небо. – Вон там!